Сразу 34 таблички с именами реабилитированных жильцов исчезли в Петербурге с «Дома специалистов» — так власти отреагировали на донос анонима

На пятые сутки поисков пропажи местные жители выяснили, что на памятные знаки покусились не хулиганы, не вандалы, не охотники за цветметом, а сотрудники управляющей компании, на балансе которой значится здание. Жилищники сняли таблички по указанию районной администрации после жалобы некоего Александра С., сообщившего чиновникам, что «проект «Последний адрес» инициирован организацией «Мемориал»*. Кто и почему счел это основанием для уничтожения памяти о репрессированных и посмертно реабилитированных ленинградцах — вопрос без ответа. На пустом месте жильцы дома сейчас намерены повесить белый лист бумаги с именами соседей из прошлого века, расстрелянных при Сталине. «Эту бумагу тоже могут снять, — рассуждают люди, — но ее проще повесить снова. Память можно сохранять и так».

СПРАВКА «НОВОЙ»

Проект «Последний адрес» — гражданская инициатива, реализующаяся в России с 2014 года. Цель проекта — сохранить память о людях, ставших жертвами политических репрессий во время Большого террора и реабилитированных впоследствии. Идея заимствована у немецкого художника Гюнтера Демнига — автора проекта увековечения памяти жертв Холокоста «Камни преткновения». Главный принцип «Последнего адреса» — «одно имя, одна жизнь, один знак». На маленькой табличке (10 х 15 см) из нержавеющей стали умещается минимум сведений о человеке: имя, род деятельности, даты рождения, ареста, расстрела и реабилитации. В Петербурге с 2015 года по сегодняшний день установлено 434 таблички «Последнего адреса» на 243 домах.

Работа над ошибками

Из «Дома специалистов» на Лесном проспекте, 61, в 1936–1938 годах «черные Маруси» увезли на расстрел не меньше сорока человек. Спустя десятилетия всех реабилитировали. С 2016 по 2023 год в память о погибших на доме успели установить 34 таблички с именами ученых, философов, инженеров, работников и руководителей заводов «Красный треугольник», «Красная заря», «Красный Выборжец», «Большевик», «Севкабель» и других. Делали и размещали памятные знаки неравнодушные люди на протяжении семи лет, а сняли их послушные исполнители чиновничьих приказов за одну ночь. Внезапно опустевшую стену жильцы увидели утром 31 августа.

— В нашем доме до сих пор проживают родственники людей, пострадавших от «эффективного менеджера» Сталина, — говорит Наталья Николаева, жительница дома на Лесном. — К табличкам «Последнего адреса» жильцы относились трепетно. Тщательно следили за ними. Несколько лет все было нормально. И вдруг совершенно без предупреждения таблички демонтировали. Все разом!

— У меня два деда — репрессированные. В их память я установила таблички: одну — в городе Выкса Нижегородской области, другую — в Петербурге, — рассказывает Ольга Ефремова из дома на Лесном. — Для меня эти таблички — память о людях. От одного из моих дедов не осталось ни могилы, ни детей. Ничего!

А главное — это необходимое напоминание о Большом терроре, чтобы он больше не повторился. Я считаю, это даже важнее, чем персональная память о человеке.

— Таблички висели и не только никому не мешали, но и вписывались в среду и в контекст, — считает Александр Лившиц, житель дома на Лесном. — Люди их детям показывали и объясняли, что это такое. И это было важно. Потому что все эти люди реабилитированы. Позволяя вывешивать таблички, государство в какой-то степени признавало свою вину. Для признания вины требуется гораздо больше сил и мужества, чем для того, чтобы кричать, что все было правильно. Ошибки общества и государства признавать надо. Исправить такие ошибки невозможно, но важен акт признания, акт памяти. Могил у этих людей нет. Хотя бы в таком виде сохраняется память о них.

— Сегодня у людей с другими взглядами такой подход: «репрессировали только тех, кто был в чем-то виноват», «наказания без вины не бывает» и т.п., — продолжает Лившиц. — А эти таблички напоминают, что бывают наказания без вины. Это надо знать людям, особенно молодым, а то они так и привыкнут, что у нас «просто так не сажают».

Нет, бывает неправый суд. Бывает неправый приговор. И бывает, когда это признается, и в этом раскаиваются. А раскаяться — значит, сделать так, чтобы больше такого не повторилось.

Настоящий доносчик

Жильцы с Лесного проспекта, 61, сообщили об исчезновении табличек петербургским координаторам «Последнего адреса». Те принялись разбираться. К 4 сентября пропажу нашли в офисе управляющей компании.

— Руководители управляющей компании «Семь ключей» нам признались, что вынуждены были снять таблички по распоряжению ГУ ЖА Выборгского района, — сказала в интервью «Новой» координатор «Последнего адреса» в Петербурге Евгения Кулакова. — Районные чиновники в свою очередь такой приказ получили свыше. Как выяснилось, еще 18 мая на портал «Наш Санкт-Петербург» поступила жалоба от некого Александра С.

Мужчина попросил проверить законность табличек, по его мнению, связанных с ликвидированным «иноагентом» «Мемориалом». При этом мы сами не имеем возможности проверить, настоящий ли это человек пожаловался?

Анонимность сайта «Наш Санкт-Петербург» не позволяет много узнать об авторе жалобы. Единственное, что известно: майское обращение — первое и единственное, поступившее от Александра С. Оно лаконично, но претенциозно:

«В рамках проекта «Последний адрес» на домах в Петербурге установлено 417 металлических табличек, — пишет заявитель. — Только по адресу: Лесной пр., 61, установлено 34 таблички (фото прилагаю). По информации СМИ, проект «Последний адрес» инициирован организацией «Мемориал», c 2013 года имевшей статус иноагента и ликвидированной по решению Мосгорсуда 29 декабря 2021 года. Прошу дать надлежащую оценку законности установки данных табличек и в случае нарушений принять меры к восстановлению законности и порядка».

Жалоба, судя по отметкам, три с лишним месяца ходила по инстанциям: полежала в городском комитете по печати, в комитете по градостроительству и архитектуре Петербурга, потом дошла до администрации Выборгского района. Именно там чиновники к сентябрю, видимо, решили «восстановить законность и порядок» так, как посчитали нужным. Таблички сняли.

После этого глава ГУ ЖА Выборгского района Ольга Александрова письменно отчиталась на том же портале «Наш Санкт-Петербург»:

«Памятные таблички «Последний адрес» не были согласованы с комитетом по градостроительству и архитектуре, с комитетом по печати и взаимодействию со средствами массовой информации. Собственник табличек на требование добровольно демонтировать конструкции не ответил. Конструкции демонтированы в принудительном порядке».

Однако несоответствие памятных знаков «Последнего адреса» неким требованиям — надуманный предлог. Как подтвердили «Новой» и в «Последнем адресе», и в городском Законодательном собрании, никаких требований на сегодняшний день нет. Правовой статус табличек в Петербурге до сих пор не определен, равно как и правила и порядок их согласования и размещения на фасадах зданий.

Не последний «герой»

34 демонтированных таблички — на сегодня самый крупный эпизод разрушения памяти о репрессиях. Но не первый и не последний в Северной столице. Впервые громкий скандал из-за знаков в память о репрессированных ленинградцах разразился осенью 2020 года. Тогда с известного в городе дома Довлатова на улице Рубинштейна, 23, по требованию двух жильцов убрали 16 табличек «Последнего адреса».

— На протяжении четырех лет, с 2015 года, эти таблички никому не мешали. Разместили их по согласованию с Жилкомсервисом, с согласия тогдашних жителей дома. Но по жалобе недовольных таблички в миг сняли, — рассказал «Новой» историк, писатель Лев Лурье. — Хотя все шестнадцать мужчин (в возрасте от 30 до 65 лет, которым посвящались таблички), погибшие в 1937–1938 гг., посмертно реабилитированы. Государство признало: людей убили без всякой вины, по ошибке. Среди расстрелянных были и беспартийные, и члены ВКП(б). Служащие, инженеры, портье «Астории», сотрудник НКВД, музыкант, товаровед, военный моряк. Русские, евреи, немцы, поляки, латыши, греки. Ни какие-нибудь известные деятели, просто горожане — жертвы Большого террора. Когда так не по-людски таблички сняли на Рубинштейна, невинных как будто ошельмовали второй раз, посмертно.

Вернуть таблички на стену дома Довлатова до сих пор не удалось.

— Жалобщики, настаивая на демонтаже, ссылались на то, что решение о табличках не было принято на общем собрании собственников, — объяснила «Новой» Евгения Кулакова. — Мы очень долго обсуждали возможность проведения такого собрания. В итоге оно прошло, но не собрало кворума и было признано несостоявшимся. В этом доме, где более 400 собственников, насколько я знаю, еще ни разу не собирался кворум.

Однако именно из-за этого спора в октябре 2020 года депутат городского Заксобрания Борис Вишневский обратился с запросом о правовом статусе табличек «Последнего адреса» к «строительному» вице-губернатору Петербурга Николаю Линченко. Чиновник тогда ответил парламентарию, что памятные таблички не относятся ни к элементам благоустройства, содержащимся в перечне правил благоустройства, ни к наружной рекламе и информации. Не распространяется на таблички и закон «О мемориальных досках», и правовые документы, регламентирующие установку произведений монументального искусства.

«Таким образом, порядок установки табличек действующим законодательством не определен, требования к их внешнему виду и размещению не предусмотрены, правовые основания для установки табличек отсутствуют»,

— подытожил Линченко. Но заверил депутата: «Приняты решения о необходимости определения правовой базы реализации проекта «Последний адрес».

— Прошло три года, но воз и ныне там, — прокомментировал «Новой» Борис Вишневский. — Никакая рабочая группа так и не собралась, никакую концепцию так и не разработала. Хотя проблема решается просто: надо добавить одну строчку в правила благоустройства с указанием на то, что их элементом являются еще и эти таблички. Пока памятные знаки «Последнего адреса» не приобретут статус элемента благоустройства, такие истории, как на Рубинштейна и Лесном, будут повторяться.

Правительство Петербурга крайне благожелательно относится к доносам анонимных персонажей и тут же стремительно уничтожает то хорошее, что делают сами люди.

— Это все в духе времени, — считает Лев Лурье. — Народ учат жаловаться, писать доносы на ближнего, поощряют это. Скоро, возможно, премии давать начнут…

5 сентября Вишневский направил письма двум вице-губернаторам — Николаю Линченко и Борису Пиотровскому, напомнив о многолетних обещаниях решить несложную проблему. По закону чиновники должны отреагировать в течение двух недель. Кроме того, депутат намерен выяснить, кто такой Александр С. «Страна должна знать своих «героев», — уверен Вишневский.

Щепки вырубленного леса

Люди с Лесного проспекта, 61, не дожидаясь, пока расшевелятся чиновники, стали действовать сами. В начале этой недели они провели собрание жителей и решили прежде всего забрать таблички у управляющей компании.

— Сотрудники УК готовы нам их отдать. Им главное, чтобы они не висели на доме, — говорит Ольга Ефремова.

Затем петербуржцы собираются восстановить память о соседях по дому, погибших в годы Большого террора.

— Сейчас на место табличек люди приносят цветы, — продолжает Ольга Ефремова. — В ближайшее время мы повесим на фасаде дома листок бумаги формата А4, на котором напишем: «Здесь висели таблички «Последнего адреса» — и перечислим имена репрессированных. Даже если этот листок тоже снимут, его будет легко восстановить и вешать снова и снова. Пока мы придумали такой выход из положения. А дальше — не знаем. Может быть, когда-нибудь удастся согласовать и вернуть таблички на стену…

По словам жителей дома на Лесном, инициатор проекта «Последний адрес» Сергей Пархоменко** советует не спешить монтировать таблички на прежнее место, переждать какое-то время, чтобы избежать повторного демонтажа.

Координаторы проекта «Последний адрес» подтверждают, что в последнее время памятные знаки стали исчезать чаще, чем раньше. Это происходит в разных городах России, и не всегда следы удается найти.

— Наша страна возвращается к сталинским идеалам, — считает Наталья Николаева. — Народу все упорнее вливают в уши, что на самом деле Сталин был никакой не тиран, погубивший полстраны, а эффективный менеджер. Просто по-другому тогда было нельзя. Так было надо. Когда в головах людей это начало оседать, появились барельефы, бюсты, памятники Сталину.

Но самое страшное даже не это, а то, что действительно многие поддерживают политику возрождения и реабилитации сталинского режима.

— У меня в семье тоже есть репрессированные и посмертно реабилитированные, мой дядя был сыном врага народа, вся жизнь поломана. При этом моя бабушка, мама дяди, когда ей говорили о том, что под репрессии попал ее муж, и, как следствие, у любимого сына оказалась жизнь загублена, отвечала: «Лес рубят — щепки летят». Возможно, это замешано на страхе, поскольку всегда страшно идти против большинства…

* Организация признана в РФ «иноагентом», ликвидирована судом.
** Признан «иноагентом».