Буравцев Александр Сергеевич, род. 1886, Моск. обл., Павшинский р-н, с. Спас, русский, б/п, священник.
Адрес: ул. Просторная, д.20, кв.2.
Расстрелян 22.12.1937. Место захоронения Бутово.
Чтобы найти этого человека в базе по адресу mos.memo.ru, мне понадобилось 10 минут. Еще пять, чтобы отправить информацию на [email protected]. Теперь есть большая вероятность, что на доме, который находится недалеко от того места, где я выросла, появится табличка и о неизвестном мне Александре Буравцеве будут периодически вспоминать живущие в этом доме и их гости.
Проект «Последний адрес» очень похож на мемориал «Камни преткновения», который появился в Германии около 20 лет назад. Он начался с того, что в одном городе решили вспомнить о цыганах, прочертив по улицам маршрут, по которому их уводили нацисты. Теперь в 11 странах мира есть 40 тысяч табличек с именами жертв Холокоста.
Так и сейчас инициаторы создания «Последнего адреса» Сергей Пархоменко, Никита Соколов, Евгений Асс, Григорий Ревзин и другие хотят начать с нескольких сотен мемориальных знаков в Москве и Петербурге, которые напомнят жителям домов или работникам офисных зданий о том, что здесь жили жертвы репрессий, и именно отсюда их забрали ночью, и они никогда больше не вернулись. Это будут таблички на домах: имя, возраст, иногда — профессия, даты жизни, место гибели, если оно известно.
Историк Ирина Карацуба, одна из организаторов «Последнего адреса», говорит: «Есть такая христианская фраза: "Господь целует добрые намерения". Важно, чтобы это великое дело началось. Суть не в том, чтобы стремиться повесить таблички с именами всех погибших в годы репрессий — здесь важен сам факт обсуждения проекта, он уже влияет на ситуацию — напоминает о том, что такое были сталинские времена. Здесь также очень важен эффект солидарности в памяти о трагедии и то, что требуется действие сегодняшнего дня. Не может быть так, чтобы история миллионов была вычеркнута из жизни. Ведь суть этого проекта в том, что зло не должно торжествовать. И "Последний адрес" — это один из способов победить зло добром в ситуации, когда мы почти побеждены злом в сегодняшней жизни. Очень хочется, чтобы люди не отмахивались, не делали вид, что репрессий не было — потому что хочется, чтобы это никогда не повторялось. Да и потом это очень простой эффект: например, я очень люблю классический балет и всю жизнь жила на Лесной улице. Среди репрессированных жителей этой улицы есть балерина, и я лично очень хотела бы установить мемориальный знак с ее именем».
Для того чтобы проект «Последний адрес» состоялся, необходима частная инициатива. Нужно, чтобы так же как я, как Ирина Карацуба, тысячи людей зашли на сайт со списком репрессированных, распределенным по московским адресам, нашли там свою улицу, свой дом, выбрали имя для памятного знака на доме и отправили бы это имя организаторам проекта. Если количество желающих принять участие в проекте будет достаточно большим и представительным, можно будет аргументированно говорить и с городскими властями, и с местными управами, просить у них административной поддержки.
Директор общества «Мемориал» Елена Жемкова, рассказывая о «Последнем адресе», закономерно вспоминает мемориальскую акцию «Возвращение имен» и говорит о преемственности:
«Это продолжение в том смысле, что оба проекта обращены персонально к человеку и увековечивают память индивидуально. Так же, как тот, кто приходит прочесть имя, тоже вносит персональный вклад. Ты встаешь в очередь и читаешь имя погибшего в репрессиях — не важно, знаменитого или нет, родственника или незнакомого тебе человека. Так же в «Последнем адресе» — любой человек может включиться в проект, найти того, чье имя хотел бы написать на памятном знаке — и это вовсе не обязательно родственник, а просто человек, когда-то здесь живший. Эти два элемента, персональное сохранение памяти и личное участие людей, — главное сходство и главная суть проектов».
Пока на почту «Последнего адреса» приходят первые заявки, организаторы выбирают дизайн мемориального знака. Архитектор Евгений Асс привлек к разработке несколько очень известных дизайнеров, художников, графиков — Стаса Жицкого, Игоря Гуровича, Александра Бродского, Хаима Сокола, Аркадия Троянкера, Евгения Добровинского, Андрея Красулина, Кирилла Александрова, Бориса Трофимова, — с тем чтобы сам выбор знака стал заметным событием. Все решили, что знак должен быть небольшим — не больше, чем 12х12 сантиметров, простым в изготовлении и в установке, недорогим: «Это должно быть очень простое, лаконичное, негромкое, тихое печальное сообщение, — говорит Асс. — Но это и есть самое сложное — сделать что-то простое. Когда собираются столько ярких индивидуальностей, очень сложно найти общее решение». И вот вчера вся инициативная группа проекта «Последний адрес» собралась, чтобы выбрать один из знаков. «А дальше произошло невероятное, — рассказывает Сергей Пархоменко. — Сначала Евгений Асс представил нам все проекты, они были замечательные, один лучше другого. А потом Асс сказал: "Мы все это отменяем, мы все единогласно решили, что выбираем проект Александра Бродского". Бродский предложил продолговатую, серую, стальную табличку, в правой части которой текст, а в левой вырезано окошечко, место для фотографии. Это дырка, сквозь нее видно стенку, на которую привинчена табличка. Это делает ее индивидуальной, узнаваемой, отличимой от всего, что есть на стене. И при этом это потрясающий образ пустоты, отсутствия, потери».
Проект Бродского вчера был в виде бумажного эскиза. За ближайшую неделю лучшие шрифтовики, Аркадий Троянкер и Стас Жицкий, вместе с автором Александром Бродским сделают из этого эскиза готовый проект.
Дальше — дело за нами. Найдите эти 15 минут. Найдите того, чье имя вернется, благодаря вам.