(из личного архива Г. Козловского)
Почти три года назад мы рассказывали вам о Генрихе Козловском – петербургском пенсионере, первым вступившим в Ассоциацию друзей Нашей Газеты, дав фору всем обеспеченным читателям в Швейцарии. С тех пор мы были в относительно регулярном контакте – Генрих нередко делится своими впечатлениями от той или иной статьи. А на прошлой неделе он написал нам о чем-то очень личном, выстраданном и заслуживающим, на наш взгляд, того, чтобы стать достоянием общественности, ведь история Генриха Козловского – один из кусочков сложной мозаики, отражающей историю нашей страны.
Вообще тему памяти и восстановления справедливости мы хотели затронуть давно, с тех пор, что общество «Мемориал» составивило список москвичей, расстрелянных в 1930-е годы – от улицы к улице, от дома к дому, от квартиры к квартире. Бывало, что на один дом приходилось с десяток, а то и больше «меченых» квартир. Здания на Тверской, бывшей улице Горького, в котором прошли мои собственные московские детство и юность, тогда еще не было, но посмотрев близлежащие адреса и списки относящихся к ним фамилий, я очень наглядно представила себе, что же там творилось. В том списке свыше двадцати тысяч имен, а вообще «Мемориалом» из региональных книг памяти собрана архивная информация (база данных) о почти 3 миллионах граждан СССР, подвергшихся политическим репрессиям.
Именно
она стала основным источником сведений для проекта «Последний адрес»,
инициатором которого стал журналист и издатель Сергей Пархоменко, а
подробное описание и принципы реализации приводятся на специальном сайте
– очень понятном и доступном. Идея проекта не нова, в чем честно
признаются его авторы. Она заимствована у известного европейского
мемориального проекта «Камни преткновения», родившегося в Германии более
20 лет назад и с тех пор распространившегося уже в 650 городах
одиннадцати стран Европы – в результате установлено более 45 000
мемориальных табличек в память жертв Холокоста. По аналогии, цель
«Последнего адреса» - увековечение памяти наших соотечественников,
ставших жертвами политических репрессий и государственного произвола в
годы Советской власти посредством установки персональных мемориальных
знаков единого образца на фасадах домов, адреса которых стали последними
прижизненными адресами пострадавших: «Одно имя, одна жизнь, один знак».
***
Вот в связи со всем этим и написал в нашу редакцию Генрих Козловский, причем день был не лишь бы какой, а 28 сентября - 78-ая годовщина расстрела его отца.
– Поскольку мой отец был арестован и расстрелян в сентябре 1937-го (мне сейчас 78 лет), я, узнав об акции, тут же связался с Оргкомитетом и заявил, что считаю своим долгом установить такую дощечку на доме в Ленинграде, где мы (отец, мать и полуторамесячный я) жили до его ареста, – рассказал Генрих Станиславович. – И уже в декабре мне позвонила Евгения Кулакова (чуткая и сердечная Женечка) и, как представитель акции «Последний адрес» в Санкт-Петербурге, предложила мне помощь в установке таблички.Полностью эту историю можно прочитать на сайте Нашей Газеты.