ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Прежде всего вам необходимо прислать заявку в рабочую группу проекта. Для этого ознакомьтесь, пожалуйста, с подробной информацией о том, как лучше составить эту заявку и какие сведения для этого потребуются, здесь – http://www.poslednyadres.ru/instructions.

Затем отправьте нам письмо с вашей заявкой по электронной почте на адрес [email protected], либо воспользуйтесь контактной формой здесь, кликнув по ссылке «Обратная связь» в верхнем меню на любой странице нашего сайта.

Основополагающим документом для работы «Последнего адреса» является Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", принятый 8 октября 1991 года (N 1761-1) 

Его первые статьи гласят: 

Статья 1. Политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти и должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями.
Статья 2. Настоящий Закон в части порядка реабилитации распространяется:
на граждан Российской Федерации, граждан государств – бывших союзных республик СССР, иностранных граждан и лиц без гражданства, подвергшихся политическим репрессиям на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года;
на лиц, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, репрессированных советскими судебными и административными органами, действовавшими за пределами СССР, либо военными трибуналами, либо центральными судами Союза ССР и внесудебными органами (Верховным Судом СССР и его коллегиями, Коллегией ОГПУ СССР, Особым совещанием при НКВД – МГБ – МВД СССР, Комиссией НКВД СССР и Прокуратуры СССР по следственным делам);
на иностранных граждан, репрессированных по решению судов Союза ССР или внесудебных органов за пределами СССР по обвинению в деяниях против граждан СССР и интересов СССР.
Вопросы реабилитации иностранных граждан, репрессированных по решению судов Союза ССР или внесудебных органов за пределами СССР на основании международных законов за деяния против интересов Объединенных Наций во Второй мировой войне, решаются в соответствии с международными соглашениями Российской Федерации с заинтересованными государствами.

Да, является.
Однако если реабилитация по каким-то причинам не была до сих пор получена, «Последний адрес» обратится к авторитетным исследователям периода массовых репрессий с просьбой установить, почему человек не был реабилитирован или в его реабилитации было отказано, и при необходимости заново инициировать этот процесс. Процедуру реабилитации может также возбудить любое частное лицо или общественная организация.
Понятно, что исключение составляют ситуации, когда человек погиб в результате бессудной казни (как это было, например, с Фанни Каплан, покушавшейся на Ленина). Если не было даже имитации судебного процесса, если нет никакого формального приговора, значит, не может быть и реабилитации. В этом случае ее отсутствие не будет препятствием для установки знака «Последнего адреса».

Нет, это не мемориальная доска, а информационный знак. Мемориальные доски и прочие виды памятников устанавливаются в память о выдающихся персонах с особыми заслугами. В случае же с табличками «Последнего адреса» речь чаще всего идет о совсем непримечательных, обыкновенных людях, которым «не полагается» ни памятников, ни мемориальных досок. Однако наш проект предназначен для того, чтобы сообщить о таких людях тоже, чтобы показать, что ценность обыкновенной человеческой жизни так же велика, как и ценность жизни знаменитости.
Конечно, иногда среди людей, чьи имена написаны на табличках «Последнего адреса», встречаются и выдающиеся личности. Но «Последний адрес» не ставит перед собой задачи увековечивать исключительно «VIP-персон». Для нас важна каждая человеческая жизнь.
Поэтому к знаку «Последнего адреса» нельзя относиться как к монументу: мы никого не прославляем, не увековечиваем, не вознаграждаем этими табличками. Мы просто сообщаем о реальных фактах и обстоятельствах, в надежде, что люди, которые узнают о том, что вот по этому адресу жил вот такой человек и этот человек был безвинно погублен, заинтересуются тем, кто это был, и сами наведут дальнейшие справки, узнают об этой личности больше и сами оценят ее.

На раннем этапе, пока процедуры установки мемориальных знаков только разрабатывались, уточнялись, мы начинали с заявок, которые выглядели самыми простыми и понятными для реализации. Такими заявками мы считали те, в которых все более или менее ясно:

— известны точные сведения о судьбе репрессированного, обстоятельствах его гибели и реабилитации;

— нет особенных сложностей с адресом – мы знаем точное название улицы, номер дома и т.п.;

— удается относительно быстро установить контакты с жильцами или владельцами дома, на котором предполагается установить знак.

По мере развития проекта, мы обрабатываем и реализовываем все болеe и более «сложные» заявки.

Скорость обработки заявки зависит от ее простоты или сложности. Возможно, для ее реализации потребуются некоторые архивные изыскания, на что уходит довольно много времени. Важнейший этап работы - согласование установки заявки с домом, на фасаде которого должна появиться табличка. Это может быть жилой дом, может быть государственное учреждение или счастный офис, может быть магазин или парикмахерская… В любом случае нам придется провести переговоры с теми, у кого есть право принимать решение о распоряжении фасадом. Посики контактов, переговоры, согласования могут затянуться надолго, особенно если дом большой и “многонаселенный”.

Нет, не зависит.
Они могут быть любыми. Для «Последнего адреса» такие категории, как политические убеждения и партийная принадлежность граждан, безвинно погибших в годы репрессий, не имеют никакого значения. Так же как и наличие или отсутствие у репрессированного каких-то особых заслуг и достижений. Это никак не отражается на процедуре выполнения заявки на установку памятного знака. Мы никак не «сортируем» репрессированных по этим признакам.
Единственное, что имеет содержательное значение, – это то, принимал ли человек непосредственное участие в организации массовых репрессий. Если принимал – установить памятный знак «Последнего адреса» с его именем будет невозможно. Еще один чисто формальный критерий для установки знака – наличие документов о реабилитации репрессированного.

Да, может.
Для установки знака «Последнего адреса» необходимы два условия: во-первых, реабилитация репрессированного (в тех случаях, когда реабилитация в принципе возможна, то есть имел место формальный приговор) и, во-вторых, отсутствие документальных сведений о том, что репрессированный человек сам был активным организатором массовых политических репрессий.
Свидетельством такого участия становятся, например, документально подтвержденные сведения об участии человека в различных незаконных псевдосудебных органах («тройках», «двойках», трибуналах и чрезвычайных судах разного рода) либо наличие его подписи на документах, прямо санкционирующих массовые репрессии. Именно поэтому знак «Последнего адреса» не может быть установлен в память о таких деятелях, как, например, непосредственные организаторы массовых политических репрессий Николай Ежов или Лаврентий Берия.
В тех случаях, когда имеются основания подозревать, что человек мог иметь отношение к организации массовых репрессий в силу должности, которую занимал в тот или иной период, «Последний адрес» обращается к своему Экспертному совету и просит его подготовить детализированное заключение по этому конкретному поводу. При этом важно понимать, что Экспертный совет «Последнего адреса» ни в коем случае не принимает на себя функции суда, не выносит никаких вердиктов о наличии или отсутствии «вины» репрессированного или «умысла» в его действиях, а только изучает доступные архивные документы, из которых можно извлечь объективные сведения о формальной причастности этого лица к процессу организации репрессий.
В случае если заявка не может быть выполнена, «Последний адрес» сообщает об этом заявителю, объясняя причины такого решения.

Мемориальные знаки изготавливаются централизованно, строго по единому образцу. Производство их организовано в небольшой компании, имеющей серьезный опыт изготовления металлоизделий для архитектурных и художественных проектов, по заказам архитекторов, скульпторов, дизайнеров.

Профессия не указывается в тех случаях, когда из архивных материалов следственного дела, из доступных нам баз данных, а также из дополнительных сведений, которые мы получаем от потомков репрессированного, не удается однозначно установить, чем человек занимался. В минувшие десятилетия использовались иногда довольно сложные и неочевидные названия должностей. Не всегда можно понять, чем человек, в действительности, занимался, и тогда лучше совсем ничего не указывать.

При установке каждого знака «Последнего адреса» на сайте проекта появляется текст, специально посвященный этому человеку. Найти этот текст проще всего в разделе «Установленные знаки» (здесь тексты даны в алфавитном порядке по именам) или в разделе «Новости» (здесь они идут по датам установки таблички).
В этой публикации мы рассказываем о доме, в котором жил репрессированный, а также о нем самом: о его судьбе, его семье, его профессиональном пути, политической деятельности и т.п. Мы публикуем также фрагменты воспоминаний о нем, выдержки из различных документов, связанных с его арестом, следствием по его делу, обвинением, приговором, обстоятельствами гибели и реабилитации.
Мы публикуем там же ссылки на архивные документы, фотографии, дополнительные свидетельства – если они имеются в нашем распоряжении.
При сборе всех этих документов мы часто обращаемся к членам семьи и потомкам репрессированного, если удается установить с ними контакт, а также получаем от них формальное разрешение на публикацию архивных документов и фотографий.
В тех же публикациях можно найти ссылки на фотографии и видеорепортажи, посвященные церемонии установки памятного знака.

Прежде всего, потому, что в России, к сожалению, совершенно неподходящий для этого климат: наши тротуары и мостовые много месяцев в году покрыты снегом и льдом. Кроме того, наш асфальт слишком часто и слишком неаккуратно вскрывают. Так что было бы очень трудно обеспечить сохранность мемориальных знаков в таких «экстремальных» условиях.