Из-за больших размеров строения, современники сравнивали дом с муравейником и казармами. В разные годы в здании находились кинотеатр «Арбатский АРС», фотоателье Дмитриева, кофейня «Англия» и кондитерская «Флей». В этом доме в свой последний приезд в Москву в 1920 году у друзей останавливался Александр Блок. С 1919-го по 1933 год в доме жил Анатолий Рыбаков; дом фигурировал в «Кортике» и «Бронзовой птице» и стал знаменит после публикации «Детей Арбата».
По данным «Мемориала», по крайней мере 20 жильцов этого дома в 1930-е годы подверглись политическим репрессиям. Двоим из них – крупному советскому специалисту по радиотехнике Максиму Гуговичу Марку и переводчику-чеху Леониду Карловичу Фрчеку – мы установили памятные знаки в декабре 2015 года. Таблички с именами еще троих — преподавателя иностранных языков Михаила Андреевича Солонино, специалиста по рыболовству Николая Александровича Ергомышева и студента МГУ Валентина Александровича Гецельда – появились на фасаде этого дома в январе 2016 года.
Сегодня к ним добавилось еще одно имя — Ефима Марковича Зейгельмана. Заявку на установку таблички подала его племянница Людмила Борисовна Воскресенская, случайно узнавшая о проекте «Последний адрес».
 Студент Ефим Зейгельман с сестрой Евгенией. 1915 г. |
Ефим Маркович Зейгельман родился в 1886 году в городе Винница. Он учился в Киевском политехническом институте, закончив его, получил звание инженера-агронома.
Еще учась в университете, Зейгельман принимал участие в студенческом движении, был арестован, сидел в одной тюрьме с будущей женой Молотова Полиной Жемчужиной.После революции, все потеряв, семья переехала в Москву.
К моменту ареста Ефим Маркович занимал должность врио начальника конторы снабжения треста "Мосмашстрой".
Зейгельмана арестовали 15 марта 1938 года и через месяц – 25 апреля того же года – приговорили к расстрелу по обвинению в «участии в антисоветской право-троцкистской диверсионно-вредительской и шпионской организации в Главсельмаше». Согласно материалам дела, он «как участник этой организации проводил вредительскую работу в с/х машиностроении». Приговор был приведен в исполнение в тот же день. Ему было 52 года.
Племянница Ефима Марковича, Людмила Борисовна Воскресенская, считает, что Зейгельмана вполне могли расстрелять и позже официальной даты. Вот что она говорит в доказательство своей версии: «Эти официальные данные не стыкуются с открыткой, которую семья получила некоторое время спустя после его ареста. Там были такие слова: "Дорогие мои. Нас везут на север, куда – не знаем. При первой же возможности обязательно напишу…"». Людмила Борисовна родилась месяц спустя после ареста Ефима Марковича и за 10 дней до его гибели: «Я дядю никогда не видела, родилась в середине апреля 1938 года, когда в семье уже царили страх, ужас и траур. У моей мамы с братом была разница в возрасте 19 лет, и он заботился о ней после смерти их родителей».
Жена Зейгельмана Полина Владимировна была приговорена к восьми годам исправительно-трудовых лагерей как «член семьи изменника Родины» и сослана в Кара-Калпакию. После 1956 года она получила право жить на 101-м километре от Москвы в знаменитых Петушках.
В семейном архиве сохранилась единственная фотография, где Ефим Маркович сидит со своей сестрой, датированная 1915 годом. «Мы с мамой прожили в том же доме, в той же квартире много лет. Представляете, каково было маме каждый день возвращаться с работы в ту же обитель!», — пишет Людмила Борисовна.
В 1956 году Ефим Маркович Зейгельман был полностью реабилитирован.
Фото: Давид Крихели
| *** |
| База данных «Мемориала» содержит сведения еще о четырнадцати репрессированных, проживавших в этом доме. Если кто-то из наших читателей хотел бы стать инициатором установки мемориального знака кому-либо из этих репрессированных, необходимо прислать в «Последний адрес» соответствующую заявку. Подробные пояснения к процедуре подачи заявки и ответы на часто задаваемые вопросы опубликованы на нашем сайте. |