Заявку на установку таблички Василию Ивановичу Тискинекову подала кандидат филологических наук Татьяна Данилова. Она же написала текст, который мы публикуем ниже:
«Первый знак «Последнего адреса» с именем Федора Сергеевича Тозыякова, директора и учителя начальной Узнезинской школы, мы укрепили на его доме в селе Узнезя Чемальского района в мае 2017 года. Выбор второго имени для установки знака был почти случайным, но узы этих двух людей, пострадавших в годы массового террора, оказались неслучайными. Василий Иванович Тискинеков учился у Федора Сергеевича и был одним из его талантливых учеников, ставшим высококвалифицированным врачом-офтальмологом.
Дом по Социалистической, 18, построенный в 1936 году, был первым благоустроенным домом в Горно-Алтайске (Ойрот–Туре). В двух верхних этажах Дома специалистов, как его назвали тогда, было оборудовано 12 жилых квартир, а нижний этаж был отведен под магазины Сибторга (позже, в 1960-70-е годы, над продуктовым магазином на первом этаже дома красовалась вывеска «Колос»). Одну из квартир в этом доме в 1936 году получил и главный врач Облздравотдела, Василий Иванович Тискинеков.
Стою по диагонали к углу этого дома у памятника знаменитому художнику Горного Алтая Григорию Ивановичу Гуркину, который когда-то при жизни лечил свой глаз, пораженный трахомой, у врача-окулиста Тискинекова. В пространство треугольника между памятником и домом вписывается маленький пивной магазинчик под названием «Прага». В советские годы он звался проще – «Сыролапка».
Вдруг замечаю взгляд двухлетнего мальчика из окна квартиры на втором этаже. Мальчик улыбается.
У Василия Ивановича Тискинекова тоже были сыновья. В 1937 году, когда он был арестован, старшему, Темиру исполнилось 10 лет, а младшему, Виктору – только четыре года.
Темир хорошо запомнил этот день, 29 августа 1937 года, когда был арестован их отец. Запомнил, как во время обыска незнакомые ему люди бесцеремонно распоряжаются в их новой благоустроенной квартире, забирают фотоальбом с фотографиями, документы и личные вещи отца. Остался бы отец в Москве, где ему совсем недавно предлагали место работы в одном из медицинских учреждений, может быть, и не случилось бы этого.
Но он сказал: «Поеду лечить своих алтайцев». В Горном Алтае тогда каждый врач был на счету. А сколько энергии он уже вложил в любимое дело – возвращать зрение людям, живущим в горах, на стоянках, в маленьких селах Горного Алтая.
До этого была Томская духовная семинария, которую он окончил в 1919 году, служба у Колчака в должности командира взвода, работа инструктором национальных школ Бийского уездного отдела народного образования, участие в специальной экспедиции Сибревкома по изучению Горной Шории в качестве переводчика, учеба в Томском государственном университете на медицинском факультете с августа 1923 года по 1928 год. По окончании университета он сразу окунулся в борьбу с распространенным в те годы заболеванием глаз – трахомой. Работал в одном из передвижных отрядов Наркомздрава, созданных Сибирским отделом Российского Красного Креста, в Чемальском районе и других аймаках области. Только за три летних месяца 1929 года было обследовано 4621 человек.
В 1934 году Василий Иванович возглавил работу противотрахомотозного диспансера. Выявлял больных трахомой, организовывал их лечение, делал операции. Создавал медицинские отряды по оказанию глазной помощи населению в аймаках области.
После окончания курсов военно-химического дела в Московском институте усовершенствования врачей он работал главным врачом Облздравотдела в Ойрот-Туре. Это был уже 1936 год, когда ему, одному из лучших специалистов в здравоохранении, дали новую квартиру в доме на Социалистической, 18. Прожил он в этом доме только около года.
Василия Ивановича арестовали 29 августа 1937 года. Он почти год провел в заключении. 1 июня 1938 года Военная коллегия Верховного суда СССР вынесла ему приговор по статьям 58-1 «а», 58-2, 58-8, 58-11 УК РСФСР по сфальсифицированному обвинению – «участие в контрреволюционной организации, действовавшей в Ойротской области, проведение вредительства в области здравоохранения и шпионаж в пользу Германской разведки». Его приговорили к высшей мере наказания – расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 1 июля 1938 года в Барнауле.
На сохранившейся фотографии 1938 года в глазах врача, лечившего зрение, мы не видим страха. Только удивление предстоящему и неотвратимому абсурду смерти.
В 1956 году Василий Иванович Тискинеков был реабилитирован.
В 1990-е годы, когда в стране начинало восстанавливаться историческое зрение, появился интерес к восстановлению собственных корней.
В советский период многие родственники прятали свои имена и фамилии. Поэтому восстановление родословной – дело непростое. С этим столкнулся Александр Константинович Тискинеков, решивший отыскать своих родственников в Горном Алтае. Об этом он рассказывает в эссе «Родинки на карте». Александр закончил экономический факультет Новосибирского университета, стал режиссером, снимает фильмы о Горном Алтае. Планирует написать книгу о своем прадеде, Василии Ивановиче Тискинекове. По его словам, все началось с того, что в гостях у деда в Новосибирске он нашел старую фотографию.
с родителями и младшей сестрой
На фотографии один из солнечных дней живописного Чемала начала ХХ века. Чемал мы узнаем по двум горбам горы «Верблюд», на фоне которой сделан фотоснимок. Мальчик сидит на краешке изящного венского стула и внимательно смотрит в объектив фотоаппарата. Рядом с ним по одну сторону его отец, Иван Павлович, по другую – мать, Евдокия Ивановна, которая держит на руках младшую сестру Липу.
Отец Василия, Иван Павлович Тискинеков, из рода шаманов. Алтайское значение фамилии Тискинеков – «уздечка». В православной церкви, где он служил псаломщиком, ему дали русскую фамилию – Пахомов. Сегодня Александр изучает его рукописные труды 1896 года об Алтайской духовной миссии..
Евдокия Ивановна была трудолюбивой и чистоплотной хозяйкой. Вот как описывает ее дом в Узнезе, где Василий учился в начальной школе, Нина Лукьяновна-Кумандина: «Небольшой пятистенный домик, в окнах видны цветы на подоконниках. Зеленый дворик. И что запомнилось хорошо, в палисаднике перед домом длинная гряда прекрасных разнообразной расцветки однолетних гвоздик. Я никогда, и тогда, и потом, не видела в таком великолепии и в таком разнообразии этих цветов. Розовые, белые, голубоватые, малиновые, пестренькие, как ситчик. Ну, такое разнообразие - прямо глаза разбегаются!» В 1937 году Евдокии Ивановне уже исполнилось 63 года, она жила с сыном, занималась домом и помогала жене Василия Ивановича, Валентине Константиновне, ухаживать за детьми.
Маленькая девочка в светлом платьице, стоящая на коленях матери, стала работником прокуратуры. Нина Кумандина, учившаяся вместе с Липой в Епархиальном училище, вспоминает: «… Липа была типичная алтайка. Среднего роста. Лицо широкое, плоское, узкие, прямо прорезанные темные глаза (тогда как у Васи, ее брата, глаза были сильно раскосые, и в этом была их прелесть), лицо скуластое, но цветущее, румяное. Всегда веселая, улыбающаяся». После окончания училища Олимпиада Ивановна работала учителем в одном из районов области, где переболела черной оспой, обезобразившей ее лицо. Она была одинока и несчастлива, проживала на момент ареста брата вместе с его семьей в квартире на Социалистической, 18.
В первое 30-летие после революции в большей степени пострадали крестьяне, но катастрофическому уничтожению подверглись и лучшие представители интеллигенции: художники, писатели, учителя, врачи.
На официальном сайте министерства здравоохранения Республики Алтай приводятся, например, такие данные: «Медицинские работники Горного Алтая также понесли невосполнимые потери. Были репрессированы 39 человек, в том числе 20 врачей, которых и так было очень мало (накануне войны - 46 человек), практически каждый второй врач был репрессирован. Расстреляны врачи Ойрот-Туринской поликлиники Константин Михайлович Барановский, Ольга Евгеньевна Витковская, первый зав. здравоохранения в Ойротии Петр Яковлевич Гордиенко, заведующий Ойротским облздравотделом (1936-1937) Давид Фроимович Коробченко, первый врач алтайской национальности Василий Иванович Тискинеков, врачи Сергей Васильевич Ким и Иван Иванович Цвикевич. На длительные сроки лишения свободы были приговорены хирург, главный врач областной больницы Ной Яковлевич Иоффе, врачи Вениамин Николаевич Благоразумов, Иван Францевич Бурдзенков, Виктор Петрович Бурмистров, Гавриил Валентинович Гулькевич, Анна Брониславовна Клопотовская, Екатерина Матвеевна Райт, Ганна Михайловна Ставицкая, Александра Ивановна Трибунская, Алефтина Максимовна Угрюмцева…».
Жертвы политических репрессий. Для нас эти люди не существуют, как будто не существовали и вовсе, но имя на табличке «Последнего адреса» напоминает нам: они были.
Церемония установки памятного знака «Последнего адреса» (фото)
Фото: Татьяна Данилова