Москва, Смоленский бульвар, 17, строение 1

Дом № 17 по Смоленскому бульвару сохранил контуры усадьбы конца XVIII века, принадлежавшей в свое время представителям известного московского рода Римских-Корсаковых. В глубине, за аркой находится главный дом, на бульвар же выходили два двухэтажных флигеля. В начале века усадьба принадлежала московской Земледельческой школе, которая владела и соседним участком - бывшей усадьбой фельдмаршала Каменского.

Усадьба в начале ХХ века и в 1930-е годы была сильно переделана. Так, в 1932 году оба флигеля были соединены между собой пятиэтажным зданием и надстроены на ту же высоту. В этом доме в 1834-1980 годах жил актер и режиссер Эраст Гарин. В 1986 году на фасаде дома была установлена мемориальная доска.

Согласно базам «Мемориала», 23 жильца этого дома в 1930-х годах стали жертвами политических репрессий. Большинство из них работало в Главном управлении нефтяной промышленности Наркомата тяжелой промышленности СССР (Главнефть).

В июле 2016 года мы установили первые две мемориальные таблички жильцам этого дома. В марте 2018 года здесь появился еще один памятный знак.

Сегодня мы установили четвертую мемориальную табличку.

Ицик (Исаак Соломонович) Фефер родился в 1900 году в местечке Шпола Киевской губернии. Его мать его была чулочницей, отец учил детей в еврейской школе и писал стихи в духе народной поэзии. Он сам учил сына, который уже в 12 лет начал работать в типографии и помогать семье.

Как и множество еврейских юношей, Ицик с ранней юности увлекся революционными идеями, вступил в Бунд, а затем стал членом РКП(б), воевал в частях Красной Армии. Когда в 1919 году деникинские части захватили Киев, Фефер участвовал в большевистском подполье, был арестован, но, в отличие от других арестованных подпольщиков, ему удалось выйти на свободу.

В эти бурные годы Фефер не оставлял своих литературных занятий – он продолжал писать стихи на идише. В 1919 году молодой поэт дебютировал в киевской газете «Комунистише фон» («Коммунистическое знамя»). С 1920 года Фефер вошел в круг известных еврейских писателей, сблизился с Давидом Бергельсоном, Давидом Гофштейном, Лейбом Квитко, с которыми через три десятилетия разделит трагическую судьбу. Но пока его литературная карьера развивалась успешно и стремительно: стихи, поэмы и статьи печатались практически во всех изданиях на идише, а их было в те годы немало. Тогда же появились первые переводы его стихов на русский язык. Фефер вошел в число руководителей киевской литературной группы «Видервукс» (Поросль), в издательстве которой в 1922 году вышел первый сборник его стихотворений «Шпенер» («Щепки»).

Отдавая дань любовной лирике, историческим и эпическим темам, Фефер очень настойчиво проводил в своих стихах тему преданности революции, новым социальным идеям и новой большевистской идеологии. Характерная для молодых еврейских поэтов тема разрыва с консервативным прошлым у него звучит с особой энергией и задором. В течение ближайших лет Фефер выпустил несколько стихотворных сборников, закрепивших за ним репутацию поэта, сочетающего мотивы революции и социального обновления с обращением к фольклорным корням культуры своего народа. Иногда пафос разрыва с прошлым достигал в его стихах пугающей категоричности. Мог ли он предполагать, что строки его стихотворения, посвященного отцу Шолому Феферу:

…И дни так молоды,
И так чудесна этим
Здесь каждая земли огромной пядь.
Лишь мне, лишь нам – босым и взрослым детям –
Вчерашнее досталось расстрелять…

(перевод Д. Бродского)

зазвучат страшным пророчеством после того, как в родном местечке Шполя 16 июля 1942 года немцы уничтожат всех евреев, в том числе и его отца. В эти же годы стихи Фефера начали переводить и публиковать на русском языке, кроме того, он печатался в еврейских изданиях Европы и Америки.

Постоянно стараясь упрочить не только свою литературную известность, но и административное влияние, Фефер подчеркнуто демонстрировал преданность власти и советским вождям, стремился быть на острие политических тенденций. После того, как в СССР был с большой помпой создан Союз писателей и его многочисленные республиканские отделения, Фефер занял ведущие позиции в союзе писателей Украины.

В конце 1930-х он, как и многие еврейские писатели, перебрался в Москву, и здесь его работа в Союзе писателей стала еще более активной. Эта активность, к несчастью, привлекла внимание руководства НКВД, и Фефер был завербован в секретные сотрудники, став штатным осведомителем. Как именно он исполнял эти тайные обязанности, мы не знаем, документально его работа на органы была подтверждена только в материалах по делу Еврейского антифашистского комитета (ЕАК), но свидетельства современников и участников тех событий указывают на то, многие люди из круга Фефера догадывались о его тайной деятельности.

Сразу после начала войны руководство страны было вынуждено начать широкую пропагандистскую кампанию для получения финансовой и материальной помощи за границей. К этой кампании были привлечены многие известные представители еврейской культуры и науки. В их числе был и Ицик Фефер. Он вошел в состав президиума учрежденного весной 1942 года Еврейского антифашистского комитета, а позже стал его секретарем. В 1943 году вместе с председателем ЕАК Соломоном Михоэлсом Фефер был отправлен в многомесячную поездку по странам Запада. Во время этого пропагандистского турне они посетили США, Канаду, Мексику и Англию, провели множество публичных акций, выступали по радио, встречались с представителями общественности, власти, культуры, науки и деловых кругов этих стран. В результате были собраны огромные средства, воюющая страна получила большую материальную и моральную поддержку.

Вскоре после окончания войны в СССР по прямому указанию Сталина начала разворачиваться широкая антисемитская кампания, замаскированная под борьбу с буржуазным национализмом. ЕАК и его деятельные члены стали прямым объектом сначала недовольства властей, а затем и репрессий. Первые аресты произошли еще в конце 1947 года, а после того, как в начале 1948 года был злодейски убит великий актер и режиссер, руководитель Государственного еврейского театра Соломон Михоэлс, начались массовые аресты руководства и членов ЕАК, и всех близких к ним людей. Несмотря на то, что формальным основанием для арестов служили, в частности, и донесения Фефера, он был арестован вместе с коллегами и подвергнут столь же жестоким методам следствия, что и они. Подготовка суда над ЕАК длилась не один год. Процесс начался в мае 1952-го, и в ходе его многие обвиняемые отказались от выбитых под пытками признаний. Среди них был и Фефер, заявивший, что он оговорил многих своих товарищей. «Я не преступник, – сказал он, – но будучи сильно запуганным, дал на себя и других вымышленные показания». Он нашел в себе силы говорить и о любви к своему народу, о том, что создание еврейского государства на земле предков стало для него большой радостью.

7 августа 1952 года суд вынес всем обвиняемым, кроме академика Лины Штерн, смертный приговор. 12 августа 1952 года Ицик Фефер и его товарищи по несчастью были казнены.

В 1955 году все погибшие и репрессированные по делу ЕАК были тайно без публичного оповещения реабилитированы, и только в 1988 году факт реабилитации был обнародован.

Книги еврейских поэтов и писателей после их ареста изъяли из продажи и из всех библиотек, их имена были вычеркнуты и стали запретными. Первая посмертная публикация стихов Ицика Фефера состоялась в 1957 году, когда вышел сборник его стихов на русском языке в переводах Павла Антокольского. Кроме Антокольского, стихи Фефера переводили Э. Багрицкий, М. Светлов, А. Тарковский, Н. Глазков и другие.

Подробнее о ЕАК читайте здесь.