Москва, Потаповский переулок, 9-11/7

По адресу Потаповский переулок, 9-11/7 (угол Потаповского переулка и улицы Покровка) в 1928-1929 годах для кооператива «Военный строитель» был построен комплекс жилых зданий в стиле конструктивизма (архитекторы К.В. Аполлонов, Н. Якобсон и инженер Д. Бер). Часть корпусов этого комплекса выходит на Чистопрудный бульвар.

В 1930-х годах в комплексе жили многие семьи военных, размещалась редакция газеты «Красная Звезда».

В годы Большого террора десятки жителей кооператива «Военный строитель» были репрессированы и расстреляны или получили длительные лагерные сроки. В базе «Мемориала» только расстрелянных насчитывается более 70 человек, из них 22 человека жили в корпусе, расположенном на углу Покровки и Потаповского переулка.

Еще летом 2015 года «Последний адрес» получил заявку от внука одного из репрессированных на установку памятного знака Кириллу Ивановичу Янсону. Затем нам поступило еще несколько заявок на этот дом. И вот наконец осенью 2020 года, после переговоров с жильцами дома, нам удалось получить разрешение на установку четырех мемориальных табличек. При этом несколько жильцов, вдохновившись идеей проекта «Последний адрес», решили подать заявки и на остальных репрессированных.

Сегодня мы установили первые девять памятных знаков.

Фаддей Иванович Ольшевский родился в 1890 году в городе Ошмяны Виленской губернии в семье железнодорожного служащего. Он учился в Пермской мужской гимназии, затем на юридическом факультете Казанского университета, окончив который в 1915 году, почти сразу же был мобилизован и направлен в учебную команду. В 1916 году Ольшевский окончил Казанское военное училище, служил на Юго-Западном фронте прапорщиком в Волынском полку 3-й гвардейской пехотной дивизии. Войну он закончил в чине поручика, а после демобилизации работал народным судьей в городе Усолье (Урал).

Там же, на Урале, в октябре 1918 года Ольшевский вступил в Красную Армию, командовал партизанским отрядом, который позднее влился в 23-й стрелковой полк Особой бригады, и до окончания Гражданской войны служил на Восточном и Южном фронтах, постепенно поднимаясь в чинах от командира роты до командира бригады. В боях был ранен и контужен. Член РКП(б) с 1918 года.

После окончания Гражданской войны Фаддей Иванович продолжал занимать в РККА высокие командные должности. В 1922-1923 годах он девять месяцев обучался на Военно-академических курсах высшего комсостава РККА, после чего был назначен помощником командира 27-й Омской стрелковой дивизии, а с октября 1923 года – командиром 12-й стрелковой дивизии. Летом 1926 года Ольшевский поступил в распоряжение Главного управления РККА и был направлен на работу в Китай в качестве военного советника. Некоторые советские специалисты находились непосредственно в корпусах Национально-революционной армии (НРА) Китая (Ольшевский был прикомандирован к 8-му корпусу), в их задачу входило создание структуры НРА, подготовка офицерских кадров, политическая работа и пр.

О пребывании Ольшевского в Китае оставил воспоминания востоковед и сотрудник военной миссии штаба В.К. Блюхера, главного советника НРА, М.И. Казанин: «Войнич… (настоящая фамилия Ольшевский) <…> происходил из дворянской среды и до революции был гвардейским офицером. Был он серьезен, статен, подтянут, пользовался всеобщим уважением как участник империалистической и гражданской войн. Надо сказать, что участие в гражданской войне было в те годы обычным и необходимым условием опыта для всякого командира, но еще большим престижем в глазах военных пользовался тот, кто как кадровый военный – рядовой или офицер – до этого участвовал еще в сугубо “профессиональной” войне 1914–1918 гг.». Из рассказа Казанина следует, что Ольшевский жил в Китае с семьей, его сын Игорь был в 1926-1927 годах подростком.

В конце 1927 года Ольшевский вернулся в Советский Союз и был назначен начальником снабжений Приволжского военного округа. В 1928-м награжден орденом Красного Знамени.

В 1929 году Ольшевский окончил Курсы усовершенствования командного состава при Военной академии имени М.В. Фрунзе, а в мае 1931-го был переведен в Украинский военный округ, став комендантом Тираспольского укрепленного района. С июля 1932 года он – начальник управления артиллерийских баз Главного артиллерийского управления РККА (ГАУ), на этой должности он проработал до самого ареста.

В 1936 году Ольшевский был награжден орденом Красной Звезды. А 17 июня 1937 года его арестовали – за «вредительство и участие в антисоветском военно-фашистском заговоре». Тогда НКВД как раз раскручивал дело «о военном заговоре», 12 июня был расстрелян «главный заговорщик» маршал М.Н. Тухачевский. Чуть раньше, 22 мая 1937-го, был арестован начальник Ольшевского комкор Н.А. Ефимов, который стоял во главе ГАУ. По версии следствия, заговор охватывал чуть ли не всю верхушку РККА, на допросах «всплывали» фамилии самых разных людей, в том числе Ефимова и Ольшевского. Ефимов якобы по заданию Тухачевского занимался вредительством: не обеспечивал должным образом на складах боекомплектность артиллерийского и инженерного вооружения. Он же привлек «в организацию» своего подчиненного Ольшевского.

Ефимов был расстрелян 14 августа 1937 года, Ольшевский – 9 декабря. Ему было 47 лет.

Фаддей Иванович Ольшевский был реабилитирован в 1956 году.

***
При подготовке материала были использованы сведения с сайта «Расстрелянное поколение. 1937-й годы и другие».

Николай Алексеевич Галкин родился в 1894 году в Москве. К сожалению, знаем мы о нем очень мало, лишь то, что у него было среднее образование, он дослужился до начальника 2-го отделения 1-го отдела Управления продовольственного снабжения РККА, имел чин интенданта 2-го ранга.

Николая Алексеевича арестовали в тот же день, что и его соседа Всеволода Николаевича Черневского (табличку ему и его жене «Последний адрес» установит на этом доме в ближайшее время)  – 15 ноября 1937 года – и обвинили в «шпионаже». В отличие от Черневского, суд над Галкиным был довольно скорым: его продержали в тюрьме менее двух месяцев. Его имя есть в сталинском расстрельном списке от 3 января 1938 года, в котором 113 имен. Список составил и подписал начальник 8 отдела ГУГБ НКВД старший майор госбезопасности Цесарский. 11 января 1938 года Галкина приговорили к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение в тот же день. Ему было 44 года.

Николай Алексеевич Галкин был реабилитирован в 1956 году.

Кирилл (Карлис) Янсон родился в 1894 году на хуторе Упитес Адеркашской волости Рижского уезда Лифляндской губернии в семье латышей-батраков Ивана (Яниса) Давыдовича Янсона и Елизаветы (Элизабеты) Юрьевны Янсон, у которых было шестеро детей: пятеро сыновей (Август, Мартин, Карлис, Янис, Эдвард) и дочь Эмилия. Все они крестились в православие в церкви волостного центра Адеркассы (Адеркаши) и получили православные имена. Так Карлис стал Кириллом.

Кирилл закончил Таурупскую начальную школу, затем Рижское реальное училище по профессии землемер. Не желая батрачить, как отец, он в 1911 году уехал в Уфу, где одно время работал чертежником. Но Первая мировая война изменила кардинально его планы на жизнь: в 1915 году Янсон был призван в армию и направлен в латышский стрелковый батальон. С этого момента начинается его военная карьера.

В 1916 году Кирилл Янсон окончил школу прапорщиков Северного фронта, к 1917 году он уже подпоручик. «Сохранился альбом его будущей жены Алины Озолы, которая тогда только закончила рижскую прогимназию Йессена-Лерха. В альбоме – засушенный букетик и надпись на латышском: «На добрую память о 2 июня 1917 года». И подпись: Леонид. Это был первый псевдоним Кирилла Янсона в честь спартанского царя Леонида, героя сражения с персами при Фермопилах. Впрочем, это только мое предположение. Что было 2 июня – свидание? Признание в любви? Теперь этого уже не узнать», - пишет внук Кирилла Янсона, Юрий. 

В марте 1917 года Янсон вступил в партию большевиков. Позже он писал в автобиографии: «Мое становление на путь борьбы в большой мере определило, что отец и оба старших братьев были активными участниками революции 1905 года, за что они понесли кару от царских органов власти». По воспоминаниям родных Кирилла Янсона, его братья Мартин и Август были зверски убиты в 1919 году белыми. Брат, приехавший в Латвию на похороны, поклялся на траурном митинге «до последней капли крови бороться за свободу своего народа».

К тому времени Кирилл Янсон уже успел побывать членом солдатского комитета 1-й армии, Военно-революционного совета 12-й армии, секретарем Исполнительного комитета латышских стрелков (Исколастрел) – с марта по октябрь 1917 года.

Революцию 23-летний подпоручик Янсон встретил в Петрограде, где служил в сводной роте охраны Смольного. По некоторым не подтвержденным документально данным он участвовал в разгоне Учредительного собрания (во всяком случае, историк А.П. Тарасов пишет в своей книге «Краском Генрих Эйхе»: «В январе 1918 г. К. Янсон командовал отрядом латышских стрелков, разогнавших Учредительное собрание»).

С октября 1917-го по декабрь 1918-го он – председатель совета Главного управления по довольствию войск Народного комиссариата по военно-морским делам при Петроградском Временном революционном комитете. «В условиях голода и разрухи он должен был наладить снабжение войск продовольствием и боеприпасами. С этой задачей он справился блестяще, и когда в декабре 1918 года был направлен в первый набор в Академию Генерального штаба РККА, тогдашний председатель Высшей военной инспекции Николай Ильич Подвойский наградил Янсона золотыми часами», - пишет его внук Юрий.

В Гражданскую войну Янсон служил на Западном фронте: был начальником связи 1-й армии, воевал с белополяками, был начальником оперативного отдела Мозырской группы войск, начальником штаба группы войск, начальником Оперативного отдела штаба фронта. Параллельно он учился в Академии Генштаба РККА, которую окончил в 1921 году и был назначен начальником штаба Минского укрепрайона. В этом же году он женился, через два года у молодых супругов появился первенец Раймонд.

В 1923 году Янсон стал начальником штаба воздушного флота Западного военного округа, затем – помощником начальника штаба Управления ВВС РККА (май 1924-июль 1925 года). Янсон окончил осведомительные курсы при Высшей школе летчиков-наблюдателей, научился летать. Возможно, с этого момента и начинается его карьера в военно-технической разведке.

С августа 1925 по апрель 1928 года Кирилл Янсон служил военным атташе в полпредстве СССР в Италии. По некоторым данным, в этот период у него был псевдоним Орсини.

«Во время пребывания в Италии Янсон дружил с Горьким, который тогда жил в Сорренто. Сохранилась фотография, на которой он вместе с Алексеем Максимовичем и внучкой Горького Дарьей. Примечательно, что в письмах к Янсону, человеку сугубо военному, Горький делился мыслями о литературе и культуре вообще. Горький, отдавая дань безукоризненной военной выправке Янсона, шутливо называл его «полковником»», - пишет внук Кирилла Янсона.

Вернувшись из загранкомандировки в Москву, Янсон поступил в распоряжение Главного управления РККА, наркомвоенмора и председателя РВС СССР, а в декабре 1928 года стал председателем Военно-научного исследовательского комитета при РВС СССР, начальником технического штаба начальника вооружений РККА, помощник начальника вооружений РККА.

С декабря 1932 года Янсон – начальник 4-го Управления ВВС РККА, с февраля 1933 по январь 1934 года – начальник 1-го отдела Управления материально-технического снабжения и вооружений ВВС РККА.

С января 1934 по ноябрь 1935 года он учится в особой группе (на особом факультете) Военной академии им. Фрунзе, которую закончил с отличием. Несколько раз был в краткосрочных командировках в Италии.

С января 1936 года Кирилл Янсон – комбриг в должности комдива, командир и военком 64-й стрелковой дивизии Белорусского ВО. Эту должность он занимал по декабрь 1937 года, с перерывом на учебу в Военной академии им. Фрунзе и командировку в Испанию. Под его командованием 64-я дивизия по результатам военных учений становится одной из лучших в Белорусском военном округе.

В октябре 1936 года Кирилл Янсон был направлен в Испанию и назначен старшим советником Северного фронта республиканской армии (по некоторым данным, работал под псевдонимом Йонсон).

Вернувшись из Испании в мае 1937 года, Янсон по декабрь 1937 года находился в распоряжении Разведывательного управления РККА. Как вспоминала его жена Алина Янсон: «Он приходил с работы задумчивый и говорил: в партии происходит что-то не то». 2 декабря 1937 года его арестовали.

«В 1937 году начались повальные аресты, - вспоминал много позже старший сын Янсона Раймонд, которому тогда было 14 лет. - Наш огромный дом был опечатан целыми подъездами. <…> Отец чувствовал, что и с ним неладно: в это время он числился порученцем у Ворошилова, но после возвращения из Испании никак не мог добиться у того приема. В конце концов отец плюнул и уехал на охоту – и как раз в эту ночь за ним и пришли. Чтобы не спугнуть, энкэвэдэшники прикинулись слесарями-водопроводчиками, но мать сразу все поняла. Да что толку: отец был обречен – бежать ему было некуда. Второй раз они пришли через пару дней, в 10 вечера: майор НКВД, боец с примкнутым штыком и, в качестве понятого, дворник Кашков. <…> Обыск у нас шел до четырех утра. У отца была прекрасная библиотека, которую он вывез из Италии. Первым делом изъяли оружие, документы и все фотографии из отцовского кабинета. Помню, как майор глаз не мог оторвать от позолоченного браунинга с инкрустацией, подаренного отцу правительством Северной Испании: скорее всего, майор его потом присвоил».

Через месяц, 5 января 1938 года, арестовали жену Янсона, Алину, а двух сыновей – Раймонда и Эвалда - определили сначала в приемно-распределительный пункт для детей «врагов народа», разместившийся в Даниловском монастыре, а затем отправили в Рыбинск в детский дом, где была спецгруппа для детей «врагов народа».

Как следует из материалов дела, Кирилла Янсона обвинили в «участии в военно-фашистском заговоре» и «антисоветской организации», а также в «шпионаже».

Так, в Сводке важнейших показаний арестованных по ГУГБ НКВД СССР за 13 декабря 1937 года, подготовленной тогдашним наркомом внутренних дел Николаем Ежовым для Сталина, есть выжимки из допроса комбрига Кирилла Янсона. Допрос вели работники НКВД Лукин и Степанцев. По версии следователей, Янсон якобы еще с 1925 года был агентом германской разведки и снабжал секретными данными германскую и латвийскую разведки. «Завербован был в Риме в бытность свою там военным атташе германским разведчиком фон-Бюлловым и передавал ему секретные материалы, получаемые им от агентурного аппарата Разведупра. <…> Кроме того, Янсон показывает, что центр латышской организации проводил работу по заданию диверсионно-повстанческих групп в западной приграничной полосе», - говорится в документе.

Следователи не преминули «очернить» и испанскую страницу карьеры Янсона. Так, согласно Сводке важнейших показаний арестованных по ГУГБ НКВД СССР за 9 февраля 1938 года, Янсон, «ранее сознавшийся в шпионаже в пользу Германии и в участии в латышской фашистской шпионской организации, дополнительно показал о проведенной им подрывной работе в Испании». По версии следователей Лукина и Степанцева, допрашивавших Янсона, последний якобы «установил в Бильбао связь с участниками троцкистской организации Тумановым (не арестован), бывшим консулом СССР в Бильбао, и Винцером – бывшим торгпредом СССР на севере Испании (арестован).<…> Янсон совместно с Тумановым и Винцером проводили на севере Испании работу по срыву единого фронта с тем, чтобы до наступления фашистских войск на Испанию не допустить соглашения между баскским правительством и командованием Северного фронта о совместных действиях против генерала Франко. <…> Наряду с подрывной работой троцкисты в Испании занимались шпионажем для германской разведки. <…> Янсон передал Берзину для германской разведки, в бытность свою в Валенсии в марте 1937 года, план схемы обороны Бильбао и Сантандера. Эти планы являлись совершенно секретными, представляли большую ценность и в последующем были использованы фашистским командованием при наступлении на севере Испании».

Имя Кирилла Янсона есть в расстрельном списке от 20 августа 1938 года, с особой отметкой «бывшие военные работники». В этом списке 208 имен. 22 августа 1938 года по указанию председателя Военной коллегии Верховного суда СССР В.В. Ульриха были расстреляны 120 человек, среди которых был и Кирилл Янсон. Ему было 54 года. Вместе с ним расстреляли и троих его соседей по Потаповскому переулку – В.Е. Гарфа, Я.М. Жигура и В.Н. Черневского. Среди расстрелянных были и заместитель начальника Главного управления металлургической промышленности Наркомата тяжелой промышленности СССР Г.И. Каннер («Последний адрес» установил ему памятный знак в июле 2018 года), и начальник мобилизационного отделения 2-го отдела Главного управления пограничных и внутренних войск (ГУПВО) НКВД СССР К.Н. Милов («Последний адрес» установил ему памятный знак в июне 2019 года), и заместитель главного инженера треста «Главпроектстрой» Наркомата легкой промышленности С.А. Сиренев («Последний адрес» установил ему памятный знак в октябре 2017 года).

«Родным сначала пришла бумага, что «Кирилл Янсон умер в 1940 году от болезни сердца». Потом в семью явился некий М. и каялся, что давал показания на Кирилла Ивановича, но объяснял, что «его сильно били». А еще в следственном деле, которое удалось увидеть в 1990-х годах, был донос некоего Ивана Флоровского», - пишет внук Янсона, Юрий.

Кирилл Янсон был реабилитирован в 1956 году: приговор был отменен «по вновь открывшимся обстоятельствам», а дело закрыто «за отсутствием состава преступления». Настоящее свидетельство о смерти, в котором была указана истинная причина смерти – расстрел – родные получили лишь в 1990 году.

Алина Янсон провела два года в Бутырской тюрьме, откуда ее освободили практически умирать – у нее была открытая форма туберкулеза и цинга. Но она выжила, переехала в Рыбинск, чтобы быть ближе к сыновьям, и дожила до 81 года.

***
При подготовке материала были использованы сведения из статьи внука Кирилла Ивановича Янсона, Юрия Янсона, биографической справки о Янсоне на сайте «Расстрелянное поколение. 1937-й годы и другие», статей Татьяны Шрайман, опубликованных в середине 1990-х годов в израильской газете «Окна» и сайта «Исторические материалы».

Архивные фотографии Кирилла Янсона

Вильгельм Евгеньевич Гарф родился в 1885 году в Гродно. Он был первенцем в семье потомственного дворянина Курляндской губернии Евгения Георгиевича Гарфа и его жены, тоже принадлежавшей к немецко-балтийскому дворянскому роду, Клары Федоровны, урожденной фон Шульц. Дедом Вильгельма по матери был вице-адмирал Федор Богданович фон Шульц, сын военного врача. Отец Вильгельма тоже сын военного, дослужился до звания генерал-лейтенанта и возглавлял Главное управление казачьих войск.

В 1887 году в связи с переводом Евгения Георгиевича в Генеральный штаб семья переехала в Петербург. Сын Вильгельм был принят на обучение в Пажеский Его Императорского Величества корпус, помещавшийся в бывшем дворце М.И. Воронцова на Садовой улице. В 1904 году он был выпущен из корпуса подпоручиком в лейб-гвардии Егерский полк. Судя по этому назначению, молодой офицер окончил корпус в числе его лучших выпускников.

Прослужив несколько лет в гвардии, он поступил в Николаевскую Академию Генерального штаба и окончил ее в 1913 году. Выпускниками Академии были очень многие офицеры, которых революция 1917 года разделила на два непримиримых лагеря: М.В. Алексеев, П.Н. Врангель, А.И. Деникин, Л.Г. Корнилов, Н.Н. Юденич возглавили Белое движение, тогда как И.ИН Вацетис, Н.Е. Какурпие, А.А. Незнамов, В.Ф. Новицкий, Б.М. Шапошников, Е.Е. Шиловский во время Гражданской войны стали командирами Красной Армии. Впоследствии на судьбу Гарфа большое влияние оказал и работавший в академии на административных должностях полковник М.Д. Бонч-Бруевич. После окончания академии штабс-капитан Гарф служил на различных должностях в лейб-гвардии Егерском полку и при Генеральном штабе.

С началом Первой мировой войны Вильгельм Гарф оказался в действующей армии. Он служил в штабе 1-й армии, входившей в состав Северо-Западного фронта, и воевал в Восточной Пруссии. За отличную службу и участие нескольких сражениях Вильгельму Гарфу конце 1914 года было присвоено звание подполковника, а в феврале следующего года он получил назначение старшим адъютантом командующего 26-й пехотной дивизии. Здесь он снова участвовал в нескольких ожесточенных сражениях и в начале сентября 1915 года был назначен начальником штаба 69-й пехотной дивизии, действовавшей в составе 21-го армейского корпуса (3-я армия Юго-Западного фронта). Дивизия вела бои в Карпатах, затем летом прошла тяжелый путь отступления из Галиции.

Начальник дивизии генерал-лейтенант А.П. Гаврилов так характеризовал своего начальника штаба: «В имевших случаях боевых действиях дивизии в поле и в штабной деятельности разбирается умело и быстро, а для успеха ориентировки в бою пренебрегал опасностью. Как начальник штаба вполне на месте, с большим тактом, с инициативой. К подчиненным относится сердечно и справедливо и, хотя характера мягкого, но в своих требованиях настойчив. Обстановку боевой жизни переносит очень легко, здоровья очень крепкого. Отличный офицер».

В 1916 году семью постигло тяжелое горе: 3 сентября в ходе знаменитого брусиловского прорыва на Волыни был убит младший брат Вильгельма Евгеньевича, Евгений. Так же как старший брат он окончил Пажеский корпус и воевал в том же Егерском полку в чине штабс-капитана. В донесении о его гибели сказано: «Сражен пулей в момент, когда поднял роту в атаку».

В июле 1917 года Вильгельм Евгеньевич получил свое последнее воинское звание в российской армии: он стал полковником. За участие в Первой мировой войне Гарф был награжден орденом Святого Владимира, двумя орденами Святого Станислава и тремя орденами Святой Анны.

После Октябрьской революции и принятия Декрета о мире он еще некоторое время оставался на передовой. В это время его дивизия, в отличие от большинства других частей, не потеряла боеспособности.

В начале января 1918 года Вильгельм Гарф принял решение перейти на сторону новой власти. Произошло это, возможно, под влиянием призывов М.Д. Бонч-Бруевича, первого русского генерала, поддержавшего большевиков. Гарф помнил Бонч-Бруевича со времен Академии, согласился принять участие в создании новой революционной армии. В этом он, возможно, в отличие от многих своих былых однокашников и сослуживцев видел долг русского офицера. В конце января 1918 года Н.В. Крыленко, один из организаторов Красной Армии, вызывал Гарфа в Петроград, где он был назначен на службу в Главное управлении Генштаба, а затем, после подписания Брестского мира, когда все руководящие органы власти были переведены в Москву, Гарф также перебрался в новую (старую) столицу. Некоторое время он служил во Всероссийской коллегии по формированию Красной Армии, а с началом Гражданской войны вступил в РККА и воевал на стороне Советской власти.

В 1919-1920 годах Гарф был начальником штаба Восточного фронта, за время его службы в этой должности сменилось несколько командующих фронтом, но он неизменно оставался на своем посту, что еще раз доказывает его высочайшую военную квалификацию.

14 августа 1919 года южная группа армий Восточного фронта была преобразована в Туркестанский фронт, который должен был завершить разгром армии Колчака в Сибири. Штаб под руководством Гарфа разработал план Петропавловской операции, осуществление которой привело к полному разгрому основных сил Колчака. Завершение операции было поручено 5-армии, которой Гарф командовал некоторое время.

После окончания основных сражений Гражданской войны, летом 1920 года, его отозвали в Москву, и он был награжден орденом Красного знамени. Профессионализм Гарфа позволил ему, несмотря на беспартийность, долгие годы занимать ответственные должности в руководстве РККА.

В 1931 году Гарф перешел на преподавательскую работу: сначала он стал военруком Московского электротехнического института связи (МЭИС), а затем заместителем начальника Инженерно-технической академии связи им. В.Н. Подбельского при Наркомате связи СССР. Последней его должностью стал пост начальника академии связи.

В 1935 году приказом ЦИК и Совнаркома СССР были введены воинские звания, и Гарф стал комдивом, хотя по своему опыту, послужному списку и должности вполне мог рассчитывать на звание командарма II ранга. Историки усматривают здесь влияние тогдашнего Наркома обороны К.Е. Ворошилова, испытывавшего острую неприязнь к бывшим кадровым офицерам царской армии. Именно Ворошилов был инициатором последующей «чистки» рядов РККА, ставшей причиной гибели множества военачальников разных рангов.

Преследование бывших офицеров царской армии, перешедших на сторону Советской власти, происходило постоянно после Гражданской войны. В 1930-1931 годах в рамках операции ОГПУ «Весна» было расстреляно от 5 до 10 тысяч военных. В течение многих лет Гарфу удавалось избежать этой участи, но в 1938 году она настигла и его. Сначала он был уволен из академии, а 10 мая 1938 года его арестовали. Вместе с ним был арестован и его сын Евгений, слушатель пятого курса инженерного факультета Военной академии химической защиты, воентехник 2-го ранга.

Имена отца и сына мы находим в расстрельном списке, предоставленном на подпись Сталину 20 августа 1938 года. Список был утвержден, но по неизвестным причинам имя младшего Гарфа, Евгения, было вычеркнуто, и вместо смертного приговора он получил длительный лагерный срок. В период, когда после ареста Ежова Берия проводил свою «чистку» НКВД, ему посчастливилось выйти на свободу. Он участвовал сначала в финской, потом в Великой Отечественной войне.

На допросах Вильгельм Гарф не назвал имени своего двоюродного брата, Леонида Львовича Кербера (1903-1993), тоже арестованного в эти дни и сидевшего в соседней камере внутренней внутренней тюрьмы НКВД. Следователи не установили связи между братьями, и в результате Кербер избежал расстрела, получив лагерный срок. Он работал в тюремной туполевской «шарашке», а затем был заместителем генерального конструктора А.Н Туполева по авиационному оборудованию.

22 августа 1938 года Военная коллегия Верховного суда вынесла Гарфу смертный приговор, и в ту же ночь он был расстрелян. Ему было 53 года.

В 1955 году та же Военная коллегия Верховного Суда СССР полностью реабилитировала Вильгельма Евгеньевича Гарфа. Климент Ворошилов, в этот момент председатель Президиума Верховного Совета СССР, принес жене Гарфа Серафиме Васильевне, урожденной Шляпниковой (1885-1957), извинение за «допущенную досадную ошибку».

Евгений Вильгельмович Гарф (1913-1977) после войны получил высшее образование и всю жизнь посвятил химии. Он был специалистом в области создания искусственного химического волокна, затем преподавал в Текстильном институте. Он был очень талантливым, образованным и эрудированным в разных областях человеком. У него остались две дочери: Елена (1947–2010) и Татьяна (1951 г.р.). У Татьяны есть сын Дмитрий.

Младшая дочь Гарфа, Татьяна Вильгельмовна Гарф (1921-1990) окончила Институт иностранных языков, никогда не работала, посвятила всю жизнь семье и, главное, мужу Федору Петровичу Лузанову (1919-1989), выдающемуся виолончелисту, профессору, Народному артисту РСФСР.

***
«Последний адрес» благодарит внучку В.Е. Гарфа, Н.Ф. Лузанову, за предоставленные материалы и фотографии.

Евгений Александрович Меньчуков родился в 1879 году в Петербурге в семье военного, из дворян. Евгений пошел по стопам отца и стал профессиональным военным. В 1896 году он окончил Александровский кадетский корпус, затем поступил в Павловское военное училище, которое окончил в 1898 году в чине подпоручика. Был направлен служить в 3-й Финляндский стрелковый полк, затем - в лейб-гвардии Финляндский стрелковый полк. Участвовал в русско-японской войне 1904-1905 годов в составе отдельного разведывательного отряда Генерального штаба. В 1905 году Меньчуков окончил Николаевскую академию Генерального штаба. К началу Первой мировой войны он уже в чине подполковника служит в должности штаб-офицера для поручений при командующем 1-й армии генерале Ренненкампфе. Воевал в Восточной Пруссии, Польше, Карпатах, на Ковельском направлении. В царской армии дослужился до чина генерал-майора и должности начальника штаба Отдельного мусульманского корпуса Кавказского фронта. Был награжден орденами Святого Станислава 3-й и 2-й степени, Святой Анны 4-й, 3-й и 2-й степени, Святого Владимира 4-й и 3-й степени, Георгиевским оружием.

Революция застала Меньчукова в Тифлисе. С осени 1918 года по февраль 1921 года он работал бухгалтером технической конторы «Сакме», затем вступил в ряды Красной Армии, где сначала был сотрудником для поручений при штабе Комиссариата по военным и морским делам Грузии, затем – начальником оперативно-мобилизационного отдела того же комиссариата.

Вся военная карьера Меньчукова в РККА связана с преподаванием: с августа 1921 года он – начальник учебной части отдела военно-учебных заведений Комиссариата по военным и морским делам Грузии, затем - заведующий учебной частью повторных курсов среднего комсостава Отдельной Кавказской армии в Тифлисе, с октября 1924 года – помощник начальника 21-й Тифлисской пехотной школы по повторным курсам.

В 1925 году Евгений Александрович переезжает в Москву, где его назначают помощником начальника Московской пехотной школы имени М.Ю. Ашенбреннера по повторному отделению. С октября 1926 года он – начальник повторных курсов школы, с октября 1927 года – преподаватель стрелкового дела Стрелково-тактических курсов усовершенствования комсостава РККА «Выстрел», затем – руководитель тактики курсов. Потом его переводят в Военно-транспортную академию РККА старшим руководителем кафедры тактики, а с 1936 года до ареста в январе 1938 г. Меньчуков – научный сотрудник 1-го отделения военно-исторического отдела Генерального штаба РККА, бригинтендант.

Евгений Александрович написал ряд научных трудов на военные и военно-исторические темы. Так, в 1930 году была опубликована его работа «Исторический очерк боев в условиях окружения с 31 схемой в тексте», в 1931-м – «Тактическое применение снайперов c 14 схемами», в 1937-м – книга «Бои под Логишиным в 1915 г.: Наступательная операция 31 армейского корпуса в лесах и болотах».

Евгения Александровича арестовали 10 января 1938 года и обвинили в «шпионаже». Конечно же, допрашивавший его сотрудник НКВД Прохоров не преминул припомнить его тифлисское прошлое и службу начальником штаба Отдельного мусульманского корпуса Кавказского фронта. Так, в Сводке важнейших показаний арестованных по ГУГБ НКВД СССР за 27 марта 1938 года, подготовленной тогдашним наркомом внутренних дел Николаем Ежовым для Сталина, есть выжимки из допроса Евгения Александровича, в которых говорится: «Дал первичные показания о том, что после Октябрьской революции он бежал к белым (в Тбилиси), где приступил к формированию муссаватистского корпуса (был начальником штаба корпуса). После того как муссаватистское Азербайджанское правительство объединило свои войска с турецкими, Меньчуков организовал находившихся в муссаватистском корпусе русских офицеров и перевел их на службу к генералу Деникину. После разгрома Деникина Меньчуков, скрыв от органов Советской власти свое участие на стороне белых, до 1925 года проживал в Закавказье». По версии следователя, переехав в Москву, Меньчуков «установил связь с существовавшей контрреволюционной монархической организацией, которую возглавляли профессор Снесарев (осужден в 1930 году) и Каменев С.С., и как активный участник этой организации создал ее филиалы на курсах «Выстрел», в Военно-транспортной академии. На другом допросе, состоявшемся в начале апреля, Меньчуков якобы сознался еще и в том, что «в 1927 году был завербован итальянским разведчиком Пиччино, представителем итальянской фирмы «Фиат» в СССР, для шпионской деятельности в пользу Италии. Менчуков передал через Пиччино итальянской разведке следующие шпионские материалы: о структурном построении некоторых частей артиллерии; об изменениях в организации стрелкового завода и пехотного вооружения; о боевых качествах командиров, окончивших школу «Выстрел»; о новых изменениях в организации пехоты; подробные сведения о Военно-Транспортной академии; разработки РККА об охране и обороне тыла в современной войне и др.».

Имя Меньчукова, как и К.И. Янсона, есть в расстрельном списке от 20 августа 1938 года, с особой отметкой «бывшие военные работники». В этом списке 208 имен. Часть – 120 осужденных – были расстреляны 22 августа, часть – 25 августа. Среди них был и Евгений Александрович, которому к тому моменту было 59 лет.

Обоих сыновей Меньчукова – Николая и Александра – выгнали из института как «детей врага народа».

Евгений Александрович Меньчуков был реабилитирован в 1956 году.

***
При подготовке материала были использованы сведения с сайта «Расстрелянное поколение. 1937-й годы и другие» и сайта Исторические материалы».

Архивные фотографии Е.А. Меньчукова

Александр Иванович Гречаник родился в 1892 году в Вильно в семье железнодорожного фельдшера. В 1911 году он окончил Виленское реальное училище и поступил вольноопределяющимся 1-го разряда в 5-й железнодорожный батальон в Полоцке, а через год – в Виленское военное училище, которое окончил в октябре 1914 года и поступил на службу командиром роты в 157-й запасный полк, который размещался в городе Камышлов Пермской губернии.

На фронт Гречаник попал лишь через два года - в 1916 году, когда был направлен в 14-й Грузинский гренадерский полк младшим офицером роты, а затем – командиром роты.

После Февральской революции Гречаник был членом полкового комитета, с декабря 1917 года служил при штабе Кавказской гренадерской дивизии, которая в марте 1918 года была переведена в Тулу. Через несколько месяцев Гречаник демобилизовался в чине штабс-капитана и в августе поступил добровольцем в Красную Армию.

В Гражданскую войну Гречаник воевал на Украинском и Южном фронтах, был помощником начальника оперативной части штаба Тульской бригады, командиром роты запасного батальона в городе Ефремове, начальником оперативной части штаба 1-й Украинской советской стрелковой дивизии, участвовал в боях с петлюровцами и поляками, был помощником начальника школы красных командиров 44-й стрелковой дивизии (затем 12-й армии).

В 1920 году Гречаник поступил слушателем в только что созданную Академию Генерального штаба РККА, которую окончил в 1923 году. Тогда же он прошел практическую подготовку в должности командира роты в Украинском военном округе, после чего был назначен начальником штаба 95-й Первомайской стрелковой дивизии.

В декабре 1925 года Гречаника назначили начальником отдела войсковой разведки, а через месяц – помощником начальника 1-го отдела 4-го (Разведывательного) управления Штаба РККА. Одно время он преподавал в том же управлении, затем несколько месяцев возглавлял учебно-лабораторную часть общеакадемического учебного отдела Военной академии имени М. В. Фрунзе.

В марте 1930 года Гречаник был назначен командиром моторизованного отряда Московской пролетарской стрелковой дивизии, а в феврале 1931-го – начальником автобронетанковых войск Московского военного округа (МВО).

Командующий войсками округа А.И. Корк и член Военного совета Г.И. Векличев так характеризовали начальника автобронетанковых войск МВО Гречаника: «Тов. Гречаник более года работает на должности начальника автобронетанковых войск МВО. За это время показал себя исключительно энергичным и преданным делу работником. Новое дело – моторизацию и механизацию армии – знает хорошо и продолжает самоусовершенствование в этой области. Умело руководит мотомехчастями. В полевой работе с войсками проявляет способности быстро разбираться в обстановке и действовать решительно. Оперативно-тактическая подготовка хорошая. Дисциплинированный, требовательный командир. Вполне соответствует занимаемой должности».

Последнее место работы Гречаника – старший преподаватель кафедры тактики бронетанковых войск Военной академии механизации и моторизации.

Александра Ивановича арестовали 10 марта 1938 года и обвинили в «участии в контрреволюционной террористической организации».

Его имя тоже есть в сталинских расстрельных списках – от 10 июня 1938 года. В этом списке 152 имени. Составлен список начальником 8 отдела ГУГБ НКВД старшим майором госбезопасности Шапиро. Через три месяца после ареста, 14 июня 1938 года, Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Гречаника к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение в тот же день. Ему было 46 лет.

Александр Иванович Гречаник был реабилитирован в 1956 году.

***
При подготовке материала были использованы сведения с сайта «Расстрелянное поколение. 1937-й годы и другие».

Евсей Соломонович Магидов родился в 1898 году в местечке Шумячи Климовичского уезда Могилевской губернии в семье рабочих. В 1917 году он вступил в РКП(б), получил высшее образование.

С 1921 по 1925 годы бы комиссаром 1-го полка связи в Москве. С 1925 по 1928 год был членом президиума Мосгубисполкома, секретарем парторганизации Второго дома Реввоенсовета.

В начале 1930-х годов окончил курсы Военной Академии механизации и моторизации РККА (ВАММ РККА) имени И.В. Сталина.

К моменту ареста, который случился 25 июня 1938 года, Евсей Соломонович работал начальником отдела складов Автобронетанкового управления РККА в чине интенданта 1-го ранга. Во время обыска НКВДшники изъяли все документы, фотографии.

Магидова обвинили в ведении «подрывной вредительской деятельности по заданию контрреволюционной организации». Приговор – высшая мера наказания.

Его имя, как и имя некоторых его соседей, есть в расстрельном списке от 20 августа 1938 года, с особой отметкой «бывшие военные работники», в котором 208 имен. Магидов был расстрелян 25 августа. Ему было 40 лет.

После ареста Евсея Соломоновича его жена, Марина Наумовна Гольдентрахт, осталась одна с двумя детьми: Любой, старшей дочерью Магидова от первого брака, и Инной, дочерью Марины Наумовны от первого брака. Общих детей у Евсея Соломоновича и Марины Наумовны не было. «Ходила на Лубянку, в надежде хоть что-нибудь узнать о судьбе мужа. Тщетно. Потом война, ночные дежурства на крышах – в семье сохранился осколок разорвавшегося снаряда, влетевшего через окно в подъезд, где дежурили мама и ее старшая сестра Люба, - рассказывает внучка Магидова Екатерина Морозова. - После войны бабушка и мама прожили в доме в Потаповском переулке 50 лет. Гибель мужа стала для бабушки самым страшным ударом. Она всю жизнь любила его. При аресте забрали все документы, удостоверения, дипломы, бумаги, дневники. Остались крохи. Есть только открытки, письма к детям до ареста. Информации не так много, увы. Это все, что бабушке моей удалось сохранить».

Евсей Соломонович Магидов был реабилитирован в 1956 году. За год до этого родные получили фальшивое свидетельство о смерти, в котором значилось, что Евсей Соломонович скончался 13 октября 1943 года от «упадка сердечной деятельности». И лишь в 1990-х годах стало возможным узнать истинные дату и причину смерти.

Архивные фотографии Е.С. Магидова

Исай Абрамович Залкинд родился в 1891 году в городе Златополе Киевской губернии. После окончания Златопольской гимназии он поступил на медицинский факультет Киевского университета. Университетский курс Исай Залкинд окончил в 1914 году и с началом Первой мировой войны был призван в армию. Он служил врачом в лазарете казачьего полка, который после прихода к власти большевиков перешел на сторону красных.

До 1922 года Исай Залкинд служил в Харьковском военном округе и занимался организацией санитарной службы Красной Армии. В 1920 году он женился на Эсфири Ильиничне Буяновер (1899-1979), в 1921 году у них родилась дочь Александра.

В 1922 году Залкинд был переведен в Москву, в Главное санитарное управление РККА. Семью разместили в комнатке одного из корпусов еще не снесенного тогда Страстного монастыря. Здесь родилась вторая дочь Залкиндов, Белла. Позже Исай Абрамович вступил в кооператив «Военный строитель», и семья переехала в дом на углу Покровки и Потаповского переулка. В это время Залкинд работал начальником отдела, а затем заместителем начальника Военно-санитарного управления РККА (ВСУ РККА).

В 1928 году, окончив авиационные курсы ВСУ, он стал заниматься организацией санитарной авиационной службы РККА. В 1932 году Исай Залкинд вступил в ВКП(б). В том же году он принял активное участие в создании научно-исследовательского испытательного санитарного института (НИИСИ), стал заместителем начальника института и разработал комплексную систему оперативной эвакуации раненых и доставки их в прифронтовые и тыловые госпитали. Эта система позволила спасти много жизней в годы Великой Отечественной войны.

В течение многих лет Исай Абрамович входил в редколлегию журнала «Военно-санитарное дело», был заместителем главного редактора этого журнала, публиковал в нем статьи по вопросам военной санитарии. Ответственная работа, отнимавшая много времени и сил, не мешала Исаю Абрамовичу быть прекрасным семьянином, любящим и внимательным отцом. По воспоминаниям дочерей, он много занимался ими, с удовольствием приглашал в дом их друзей, был председателем Совета содействия 313-й школы, где учились Александра и Белла.

В 1935-1937 годах Исай Абрамович работал старшим инспектором санитарного управления РККА по Военно-воздушным силам. В 1938 году он в чине бригадного военврача возглавил санитарное управление Наркомата Военно-морских сил РККА.

Как вспоминают дочери, 30 апреля 1938 года отца, несмотря на выходной день, вызвали в наркомат, и больше они его не видели. Это свидетельство несколько отличается от даты ареста Исая Абрамовича, указанной в следственном деле: 3 июня 1938 года. Возможно, это просто ошибка памяти, но не исключено и то, что постановление о задержании было вынесено только через месяц с лишним после самого факта ареста. Как бы то ни было, Залкинда, обвиненного в «военном заговоре и подрывной деятельности», почти год продержали в разных московских тюрьмах: на Лубянке, в Бутырке, Матросской тишине и Лефортове.

До 30 апреля 1939 года тюремные передачи принимали, но в этот день не приняли, сообщив родным, что «подследственный выбыл». 14 апреля 1939 года Военная коллегия Верховного суда приговорила Исая Абрамовича Залкинда к расстрелу, и 15 апреля приговор был приведен в исполнение. Ему было 48 лет.

После ареста Залкинда его семью выселили в барачное строение за пределами Москвы, в городе Бабушкине, где они прожили многие годы. Там же жили и несколько семей арестованных жителей их дома.

В 1947 году Эсфирь Ильинична Залкинд, известный специалист по дошкольному воспитанию, доцент Педагогического института им. Ленина, получила ложное свидетельство о смерти мужа, якобы скончавшегося в 1944 году от упадка сердечной деятельности. В 1954 году она подала в прокуратуру заявление о реабилитации мужа. После двух лет рассмотрения в 1956 году Военная коллегия Верховного суда отменила приговор от 14 апреля 1939 года и выдала справку о прекращении дела Исая Абрамовича Залкинда «за отсутствием состава преступления».

Только в конце 1980-х годов дочери, Александра Исаевна Гулыга и Белла Исаевна Путиловская, узнали, как и когда умер их отец.

***
Материал подготовлен на основании переданных дочерьми Залкинда в «Мемориал» воспоминаний и материалов из семейного архива.

Александр Сергеевич Межаков-Каютов родился в 1892 году в родовом селе Никольском Кадниковского уезда Вологодской губернии. Его отец, Сергей Павлович Межаков-Каютов, был видным государственным деятелем, членом Государственного совета Российской империи, одно время исполнял должность Вологодского губернатора, а под конец жизни (он умер в 1911 году) был Минским вице-губернатором. Сергей Павлович много занимался вопросами народного образования, его родовая библиотека, которую семья начала собирать еще в XVIII веке, послужила основанием для Вологодской губернской библиотеки.

15 февраля 1917 года Александр, тогда студент 4-го курса Санкт-Петербургского университета, женился на своей двоюродной сестре Ксении (ее мать, Анна Павловна, была младшей сестрой Сергея и Андрея Каютовых. Сергей же, женившись, присоединил к своей фамилии фамилию жены — Межакова). После окончания Александром университета молодая пара переехала в Москву, где Ксения поступила работать в мастерскую своей тети, известного модельера и художника по костюмам Надежды Петровны Ламановой, жены Андрея Павловича Каютова.

В семье Александра все мужчины шли по юридической или финансовой части. Судя по последней перед арестом должности Александра – помощник начальника финансового отдела Наркомата обороны СССР – он не изменил этой традиции.

Но неприятности у Александра Сергеевича начались почти сразу же после революции. В октябре 1919 года он был арестован вместе с женой и еще несколькими родственниками на квартире своего дяди, бывшего присяжного поверенного Андрея Павловича Каютова: в МЧК поступил донос о каких-то подозрительных собраниях на квартире. Два с половиной месяца арестованные провели в Бутырской тюрьме, однако по истечении этого срока были отпущены за отсутствием обличающих доказательств в контрреволюционной деятельности, все — кроме отца Ксении Владимировны, В.Н. Радугина. Он был расстрелян как бывший полицмейстер и пристав.

Второй раз Александра Сергеевича Межакова-Каютова арестовали 5 ноября 1937 года. Его имя есть в сталинском списке от 19 апреля 1938 года, на котором стоит виза Сталина, Молотова, Кагановича и Жданова. Этим списком на смерть были обречены 339 человек.

24 апреля 1938 года Военная коллегия Верховного суда вынесла Межакову-Каютову обвинение и приговор: участие в контрреволюционной организации, высшая мера наказания. В тот же день его расстреляли. Ему было 46 лет.

Ксению Владимировну арестовали вслед за мужем как «члена семьи изменника родины». В мае 1938 года ее приговорили к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Полтора года она провела в Акмолинском лагере жен изменников Родины (АЛЖИР), где работала в пошивочной мастерской, затем была переведена в другое подразделение лагеря, где ее отправили на общие работы: рубить кустарник для топки, пасти овец. В 1945 году, по истечении срока, Ксению Владимировну выпустили, почти инвалидом, однако еще 10 лет она не могла вернуться в Москву, а когда вернулась в 1955 году, почти сразу умерла.

В большой семье Каютовых в 1937 году также были репрессированы родной брат Александра Сергеевича Павел Сергеевич Каютов (расстрелян 11 декабря 1937 года за «участие в контрреволюционной группе и контрреволюционной деятельности») и родной брат Ксении Владимировны Дмитрий Владимирович Радугин (расстрелян 10 декабря 1937 года за «контрреволюционную деятельность»), вместе с другими родственниками прошедший через арест 1919 года и позднее освобожденный.

Александра Сергеевича Межакова-Каютова реабилитировали в 1956 году.

***
При подготовке материала были использованы сведения с сайтов «Дворянские усадьбы», «Виртуальный музей Надежды Петровны Ломановой», из доклада историков Т.Л. Грачевой и М.А. Маркович о Н.П. Ломановой.

Церемония установки таблички "Последнего адреса": фото,
видео — Фаддей Иванович Ольшевский и Александр Сереевич Межаков-Каютов,
видео — Николай Галкин, Кирилл (Карлис) Янсон и Евгений Менчуков,
видео — Александр Иванович Гречаник и Вильгельм Евгеньевич Гарф,
видео — Исай Абрамович Залкинд и Евсей Соломонович Магидов

***

База данных «Мемориала» содержит сведения еще о шестидесяти одном репрессированном, проживавшем в этом доме. Если кто-то из наших читателей хотел бы стать инициатором установки мемориального знака кому-либо из этих репрессированных, необходимо прислать в «Последний адрес» соответствующую заявку. Подробные пояснения к процедуре подачи заявки и ответы на часто задаваемые вопросы опубликованы на нашем сайте.