Москва, Петровка, 26, строение 3

История владений по адресу Петровка, 26, начинается с XVII века. Тогда этот кусок земли принадлежал князю Алексею Львову, который старался всячески его расширить, прикупая соседние участки. Тогда же здесь началось строительство усадьбы князя, которую в 1759 году он передал в дар своим дочерям. Впоследствии младшая из дочерей стала женой князя Сергея Одоевского, деда поэта-декабриста Александра Одоевского, который, в свою очередь, продолжал активно застраивать территорию. В XIX веке владельцы усадьбы несколько раз менялись, она подвергалась перестройкам и разрушениям, в частности, во время войны 1812 года.

В конце XIX века владения переходят в собственность Гермогена Петровича Лазарика, который начинает застраивать участок доходными домами по проектам архитектора Арсеньева. Именно в это время здесь возвели трехэтажное строение под номером 3. В 1881 году комплекс зданий принадлежал уже Кредитному обществу Москвы. В советские годы главный дом на Петровке, 26 вырос еще на два этажа.

По базам данных «Мемориала», как минимум 17 жильцов комплекса зданий на Петровке, 26 были расстреляны в годы репрессий 1930-х годов.

15 декабря 2019 года здесь была установлена мемориальная табличка с именем студента педагогического института иностранных языков (МГПИИЯ) Петра Михайловича Нотерзора, который жил в строении № 1. 15 марта мы установили еще два памятных знака «Последнего адреса».

Сегодня здесь появились еще две таблички.

Яков Моисеевич Бельский-Биленкин родился в Одессе в 1897 году в семье страхового агента Мошко Мордковича Биленкина и его жены Ципойры Яковлевны. В семье было еще двое сыновей и дочь. Отец умер, когда Якову едва минуло 10 лет, но мальчик сумел окончить школу и поступить на архитектурное отделение Одесского художественного училища. По окончании училища в 1917 году он был призван в армию, на фронте примкнул к большевикам и уже в составе Красной гвардии участвовал в установлении советской власти в Одессе. Под псевдонимом «Бельский» Яков написал в этот период множество революционных плакатов, работая художником в советских учреждениях, в 1919 году вступил в РКП(б).

Творчество не мешало другой стороне его деятельности – разведчика в губернском Особом отделе, на который были возложены контрразведывательные функции. Биленкин работал с антисоветским подпольем, пытаясь воспрепятствовать наступлению на Одессу белых, но к концу лета 1919 года деникинцы все же заняли город, и Якову пришлось перейти на нелегальное положение.

В начале 1920 года, когда Одесса была вновь отвоевана красными, он пошел служить в ЧК, именно тогда псевдоним «Бельский» стал частью его фамилии. Особо следует подчеркнуть, что в ЧК Бельский занимался исключительно борьбой с уголовными элементами и не был причастен к политическим репрессиям (по крайней мере, в его послужном списке нет никаких следов такого участия, утверждающие же обратное нередко просто путают его с Максимом Натановичем Бельским, бывшим в 1920-е начальником агентуры Одесской ГубЧК).

Вершиной, и одновременно завершением его чекистской карьеры стала операция по уничтожению банды атамана Заболотного в 1922 году. Бельский лично участвовал в задержании атамана, но вскоре после этого ушел из ЧК. Свое решение он объяснил тем, что не создан для чекистской работы: «Его раздражали постоянные тайны, не по нутру была охота на людей, даже когда они этого заслуживали» (цитируется по книге А.П. Мацкина «По следам уходящего века»). Еще работая в ЧК, Бельский принял участие в вызволении из тюрьмы Валентина Катаева, которого знал с детства: во время Гражданской войны Катаева посадили как белого офицера, поскольку он был призван в царскую армию, и Бельский пришел ему на выручку.

Расставшись с ЧК, Бельский уехал в Николаев и устроился там на журналистскую работу. Летом 1923 года он уже редактор газеты «Красный Николаев», куда пригласил сотрудничать Эдуарда Багрицкого, которого тоже знал с детства. В Николаеве Бельский начинает работать как литератор, здесь он, в частности, написал приключенческий роман «В пламени борьбы».

Потом была работа в Харькове, куда пришлось бежать в 1925 году из-за очередной попытки помочь несправедливо обвиненным – на сей раз активистам села Дымовка (так называемое дымовское дело), против которых было сфальсифицировано дело об убийстве. В Харькове Бельский уже много пишет на русском и украинском языках: статьи, фельетоны, очерки.

В 1930-м Яков Моисеевич переезжает в Москву, где становится заместителем редактора журнала «Крокодил» и работает в основном как фельетонист (иногда в соавторстве с Катаевым).

Начавшаяся в стране кампания «борьбы с вредительством», от которой страдает множество невинных людей, заставляет Бельского все критичнее относиться к власти. Чего он не скрывает, позволяя себе и резкие шутки, и «антисоветские анекдоты». С начала 1930-х годов на него постоянно пишут доносы, его «прорабатывают» на партийных разбирательствах. В марте 1934 года Якова Бельского увольняют из «Крокодила» за «политическую неблагонадежность», и он через несколько месяцев устраивается работать фельетонистом в «Вечернюю Москву», но пишет все меньше и меньше.

26 июля 1937 года Бельский был арестован. Его дело вел В.С. Абакумов, тогда еще младший лейтенант, но в будущем министр госбезопасности СССР. Следствие довольно быстро «установило», «что Бельский-Биленкин являлся активным участником антисоветской троцкистско-зиновьевской диверсионно-террористической организации, осуществившей 1 декабря 1934 г. злодейское убийство тов. С.М. Кирова и подготовлявшей в последние годы ряд террористических актов против руководителей ВКП(б) и <…> Советского Правительства. Подсудимый Бельский-Биленкин <…> вел контрреволюционную троцкистскую агитацию, а в 1935 году принимал участие в подготовке террористического акта против тов. Сталина».

Имя Бельского есть и в сталинских списках – от 1 ноября 1937 года. По первой категории – расстрел – в этом списке проходит 130 человек. 5 ноября, после вынесения соответствующего приговора, Яков Моисеевич Бельский-Биленкин был незамедлительно расстрелян. Ему было 40 лет.

Яков Моисеевич Бельский-Биленкин был реабилитировали в 1990 году.

Заявителем на установку памятного знака Я.М. Бельскому выступила профессор РГГУ Оксана Киянская, которая занимается изучением его жизни и творчества. В 2015 году на нашем сайте мы опубликовали ее статью о Якове Моисеевиче, написанную специально для «Последнего адреса».

Образцы творчества Я.М. Бельского-Биленкина

Михаил Владиславович Фастыковский родился в 1875 году в Одессе (по другим данным, в селе Михайловка Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии). Его семья происходила из польско-литовского рода Туржимо-Фастыковских, чей предок за участие в восстании Костюшко был лишен чинов, состояния и выслан в Россию.

Михаил окончил Техническое училище морского ведомства и Киевское пехотное юнкерское училище. Служить он начал в августе 1894 года и всю жизнь был профессиональным военным, участвовал в Русско-японской войне. В 1908 году Фастыковский окончил Николаевскую академию генерального штаба по 1-му разряду. Во время Первой мировой войны в чине полковника в составе войск Юго-Западного фронта он участвовал в Брусиловском прорыве, самой выдающейся операции русской армии в Первой мировой. Фастыковский - георгиевский кавалер, в 1917 году получил чин генерал-майора.

В январе 1918 года он ушел в отставку, а 1 апреля 1919 года был мобилизован в Красную Армию, служил в штабе Южного фронта, потом помощником командующего 8-й армии Южного фронта Григория Сокольникова.

В 1920 году большевиками был расстрелян любимый младший брат Фастыковского Александр. Михаил Владиславович был намного старше Александра и в силу семейных обстоятельств практически вырастил его, поэтому относился к нему по-отцовски. Александр был убежденным сторонником большевиков, и его расстрел во время красного террора был необъясним и ужасен для Михаила Владиславовича. Это привело его к мысли об эмиграции, и в 1921 году он нелегально перешел границу с Польшей.

Но эмиграция не оправдала надежд: в Польше в это время расцвели национализм и сильные антирусские настроения. В 1923 году Михаил Владиславович обратился в посольство СССР за разрешением вернуться на родину. Как плату за это от него потребовали сотрудничества с российской военной разведкой в Польше. Михаил Владиславович сыграл существенную роль в захвате Бориса Савинкова после возвращения того в Советский Союз, и летом 1924 года получил разрешение вернуться в СССР.

В Москве Фастыковский преподавал в разных вузах: был доцентом в Московском инженерно-экономическом институте и Московском механико-машиностроительном институте (ныне МГТУ им. Баумана), профессором Артиллерийской академии.

15 марта 1935 года, накануне 60-летия, Михаила Владиславовича арестовали по обвинению в шпионаже и как «социально опасного» отправили в ссылку в Архангельск. В октябре 1936 года он приступает к работе в качестве экономиста-плановика. Но очень скоро его снова арестовывают и отправляют в Москву, где он проводит в тюрьме около семи месяцев. В начале августа 1937 года его освобождают, но ненадолго.

9 августа 1937 года выходит указ «О ликвидации польских диверсионно-шпионских групп», который одновременно предписывает прекратить освобождение из лагерей тех, у кого кончился срок, но кто был осужден «по признакам польского шпионажа». И 24 августа 1937 года Фастыковского вновь задерживают и помещают в следственную тюрьму Архангельска.

В обвинительном заключении, подписанном 7 июня 1938 года, ему припомнили все: и нелегальный переход границы, и «подозрительные связи из белоэмигрантской среды, бывшего царского генералитета, чинами польской армии и т.п.». 28 августа 1938 года Особое совещание при НКВД СССР выносит обвинительный приговор — расстрел за «контрреволюционную деятельность». 13 сентября приговор приводят в исполнение. Фастыковскому было 63 года.

Михаил Владиславович Фастыковский был полностью реабилитирован в 1989 году «как необоснованно подвергнутый внесудебным органом уголовной репрессии по политическим мотивам».

В 2006 году была опубликована книга историка В.И. Голдина о М.В. Фастыковском «Лихолетье. Судьба генерала М.В. Фастыковского: русский офицер, секретный агент, узник НКВД».

Церемония установки табличек «Последнего адреса»: фото,
видео Я.М.Бельский-Биленкин, видео М.В. Фастыковский.

Елена Жемкова и Сергей Пархоменко о работе проекта
«Последний адрес» в современных условиях.